— Я только что прибыл в Эдинбург, и шпионы еще не успели прислать свои отчеты. — Снисходительный к ее гневу теперь, когда его ревность утихомирилась, он едва сдержал довольную улыбку. — Значит, твоим детям ничего не грозит.
— Надолго ли?
Исполненная решимости противиться опасному обольщению Робби, Роксана отошла. Он мог бы остановить ее, но лишь опустил руки и проводил ее взглядом.
— Когда я вернусь, чтобы тебя здесь не было, — спокойно сказала она сдержанным, властным тоном. — Я не могу с тобой видеться.
В ответ Робби едва заметно наклонил голову, но при этом почувствовал то, что чувствовала она, когда они целовались.
Словно прочитав его мысли, Роксана повернулась и сжала кулаки.
— Черт бы тебя побрал, Робби. Не всегда можно получить то, что пожелаешь!
— Но я вовсе не желаю всего, — пробормотал он. — Мне нужна только ты.
Подняв с ковра диадему, Роксана повертела ее в руках, расстроенная своими противоречивыми эмоциями, и посмотрела на Робби.
— Это не игра, — проговорила она. — Отныне я недоступна, по множеству причин, которых ты все равно не поймешь.
— Я все прекрасно понимаю. И обо всем позабочусь.
— Если раньше тебя не повесят.
— К осени мы получим назад все свои владения, — невозмутимо заявил Робби, ничуть не тронутый ее зловещими словами. — Ты слишком много волнуешься.
— А ты, наоборот, слишком мало.
Надев диадему, Роксана посмотрелась в зеркало над туалетным столиком.
— Мне нужно думать о детях, а не только о своих плотских потребностях, — сухо добавила она, словно укрепляя этим собственную решимость. — Я не могу тебе принадлежать.
Отвернувшись от зеркала, она расправила юбку, бросила сожалеющий взгляд на молодого графа Гринло и вышла за порог.
Шагая по устланному ковровой дорожкой коридору, Роксана ощущала, как сердце отбивает барабанную дробь. Звуки эхом отдавались в ушах, а жаркий румянец доказывал силу ее досады, сладострастия и удовольствия оттого, что она увидела Робби. Он вернулся за ней, как обещал, и так быстро… На губах Роксаны заиграла улыбка. Какая очаровательная настойчивая дерзость!
Она тосковала по нему весь этот месяц. Очень тосковала. И это заметили несколько ее приятелей. Нет, они не знали, чье отсутствие так волновало ее, но поняли, что она потеряла интерес к обычному кругу поклонников, толпившихся вокруг. В довершение всех бед в руки леди Эрскин, свекрови Роксаны, попало письмо Робби, адресованное ей, так что пропасть между ее желаниями и реальностью была непреодолимой.
Случайно заметив свое отражение в зеркале, Роксана остановилась. Светящаяся кожа, сверкающие глаза, полный страсти взгляд, вздымающаяся грудь — все в ней выдавало женщину, захмелевшую от любви.