Папа оторопело уставился на меня, да я и сама не ожидала от себя таких слов. Господи, кто за язык тянул!
— Боже, Лорелин, что ты такое говоришь! — наконец выговорил он. — Ты девушка, и незамужняя, прошу заметить! Внимание любого мужчины к тебе, пусть это даже и беседы о погоде на приёме, будет расцениваться, как попытки ухаживать! А уж если мужчина женат, так это и вообще крайне неприлично. Я ещё могу допустить, чтобы вы станцевали один раз где-нибудь на балу, но ездить с ним на прогулки и тем более в оперу, да ещё и без сопровождения — нет, милая моя, даже не проси.
Вот так. Что бы там ни вообразил граф в отношении меня, пока его жена не умрёт, папа и близко не подпустит его ко мне. С одной стороны, я буду избавлена от его внимания, а с другой… меня охватило разочарование. У нас будет крайне мало возможностей видеться.
— Да, папа, — я послушно кивнула.
Что ж, ничего не могу поделать, обстоятельства складываются неблагоприятным образом. Ссориться с отцом ради того, чтобы продолжить рискованную игру в чувства с графом Монтерреем было бы с моей стороны верхом глупости. Сожаление боролось с облегчением, и продолжать разговор дальше я не могла. Сославшись на усталость, поднялась к себе, переоделась и легла. Сон не шёл, сумбур в мыслях никак не унимался, перед глазами всплывало то лицо Монтеррея, то улыбка Учителя, и я проворочалась до глубокой ночи в тщетных попытках уснуть. В конце концов, я провалилась в какое-то зыбкое состояние между сном и явью, и до утра снились тревожные видения. К завтраку я спустилась с кругами под глазами. Слава богу, меня ни о чём не стали спрашивать. Мы уже почти закончили кушать, когда дворецкий принёс письмо.
— Милорд, от графа Монтеррея.
Моя рука с чашкой замерла, пока папа молча разворачивал послание.
— Граф приглашает нас на обед сегодня, — прочитал он. — Я напишу ему извинения, сегодня мы не сможем прийти.
Я ничем не выдала разочарования. Интересно, а с чего это я расстроена тем, что не увижу Монтеррея? Так, надо хорошенько подумать и всё-таки навести порядок в мыслях и чувствах, как правильно посоветовала Элис. А пока вернёмся к насущным делам.
Мне надо было заехать на Грейсчёрч, клиентов сегодня не ожидалось, но наверняка ждали просьбы о встрече. Папа уединился в кабинете, мама поехала с визитами, и я была на некоторое время предоставлена сама себе. В комнате я сначала достала карты, собираясь взять их с собой, но потом передумала — они не понадобятся. Не знаю, почему вдруг захотелось вытащить наугад карту: когда я это сделала, сердце ёкнуло. Семёрка мечей, предупреждение быть очень осторожной. Нахмурившись, положила карты в ящичек. Что за опасность, интересно? Тихо выбравшись из дома, я добралась до Грейсчёрч, разобрала почту, и через полчаса готова была возвращаться. Всё ничего, но выходя из гостиницы, снова испытала неприятное ощущение пристального взгляда в спину. Нет, надо с этим заканчивать, и узнать в конце концов, кто же повадился следить за мной. Мысленно поставив галочку, я снова на ходу поменяла адрес, и дошла до дома пешком. У крыльца стояла карета. На мгновение замерев, я нахмурилась и поспешила зайти через чёрный ход. Интересно, кто это приехал? В холле я прислушалась: откуда-то со стороны библиотеки раздавались голоса, но я не рискнула подойти ближе. Полагалось, что я у себя в комнате занимаюсь рукоделием или читаю. На ходу сняв плащ, поднялась по лестнице и на самом верху услышала, как дверь в библиотеку открылась. Почти бегом добежав до спальни, я скинула ботинки, задвинув их под кровать, и упала в кресло, схватив со столика книгу — что-то я читала, перед сном обычно. Через несколько минут раздался стук, и на пороге появилась Бетти.