Аличе отступила и поглубже запахнула халат, словно испугавшись, что сердце сейчас выпрыгнет из груди. Потом она уставилась на Маттиа, пока не поняла наконец, что это действительно он. Тогда она обняла его, прильнув всем своим невесомым телом. Он тоже обнял ее правой рукой, но легко, не прикасаясь пальцами, осторожно.
— Сейчас приду, подожди меня, — торопливо проговорила она и закрыла дверь, оставив его на улице. Ей понадобилось всего несколько минут, чтобы одеться, привести себя в порядок и утереть глаза, пока он не заметил.
Маттиа присел на ступеньку, спиной к двери. Оглядывая небольшой сад, он отметил почти полную симметрию низкого кустарника, тянувшегося по обе стороны аллеи, — волнистая линия его приходилась точно на середину синусоиды. Щелкнул замок, и он обернулся. На мгновение ему показалось, что время повернулось вспять: он опять ожидает Аличе у ее дома, она выходит нарядная, улыбающаяся, и они идут по улице, еще не решив, куда именно.
Аличе наклонилась и поцеловала его в щеку. Чтобы сесть рядом, ей пришлось подержаться за его плечо из-за не сгибающейся ноги. Он подвинулся. Прислониться было не к чему, поэтому они сидели, слегка подавшись вперед.
— Ты так быстро приехал, — удивилась Аличе.
— Я получил твое письмо вчера утром.
— Выходит, это не так уж и далеко отсюда.
Маттиа опустил голову. Аличе взяла его правую руку и раскрыла ладонь. Он не возражал, потому что перед ней ему нечего было стыдиться.
На ладони она увидела новые темные линии, выделявшиеся на густом переплетении застаревших шрамов. Самым свежим оказался круглый шрам, похожий на ожог. Аличе обвела его кончиком пальца, и Маттиа ощутил это прикосновение через все слои загрубевшей кожи. Он не мешал ей спокойно рассматривать руку, потому что шрамы могли рассказать ей много больше, чем слова.
— Мне показалось, случилось что-то важное, — сказал он.
— Так и есть.
Маттиа взглянул на нее, как бы ожидая пояснения.
— Не сейчас, — сказала Аличе. — Давай уйдем отсюда.
Маттиа поднялся и протянул ей руку, желая помочь, как делал всегда. Они шли по улице. Трудно было говорить и думать одновременно, словно эти действия исключали друг друга.
— Здесь, — сказала Аличе и отключила сигнализацию темно-зеленого джипа «универсал»; Маттиа подумал, что машина слишком велика для нее.
— Поведешь? — улыбнулась Аличе.
— Я не умею.
— Ты шутишь?
Маттиа пожал плечами. Они посмотрели друг на друга, стоя по разные стороны машины, между ними оказалась блестевшая на солнце крыша.
— Там я обхожусь без машины.
Аличе задумчиво постучала по щеке ключом.