— Вы были так любезны, что уделили мне время, — сказал Келексель.
Фраффин традиционно ответил:
— Что время для чема?
Но Келексель не клюнул на это клише. Сила в лице Фраффина! Это было знаменитое лицо, разумеется — черные волосы, темные провалы глаз под выступающими бровями, точно вырубленные из камня щеки, выступающий нос и челюсть. Огромные изображения этого лица колыхались в воздухе повсюду, где бы ни показывали картины Фраффина. Но этот человек во плоти, несомненно, безо всякой ретуши очень походил на свои изображения, что Келексель счел тревожащим признаком. Он ожидал подвоха, несоответствия, притворства, которое помогло бы ему разгадать этих людей.
— Посетители обычно не просят о встрече с режиссером, — сказал Фраффин, подталкивая его к разговору.
— Да-да, разумеется, — сказал Келексель. — У меня…
Он запнулся, пораженный внезапным осознанием. Все во Фраффине — тембр голоса, насыщенный цвет кожи, общее ощущение исходящей от него жизненной силы — все говорило о недавнем омоложении. Но цикл Фраффина был известен Бюро. Ему сейчас не полагалось омоложения.
— Простите? — сказал Фраффин.
— У меня к вам… довольно личная просьба, — сказал Келексель.
— Надеюсь, вы не по поводу работы, — поморщился Фраффин. — У нас столько…
— Нет, ничего для меня, — успокоил Келексель. — Мои притязания довольно скромны. Меня вполне устраивает жизнь путешественника. Однако в прошлом цикле я получил разрешение произвести на свет потомка мужского пола.
— Вам очень повезло, — сказал Фраффин и затаился, выжидая и раздумывая: «Знает ли он? Неужели это возможно?»
— О да, — согласился Келексель. — Однако моему отпрыску требуется постоянное внимание. Я готов заплатить исключительно высокую цену за привилегию поместить его в вашу организацию до тех пор, пока не истечет срок контракта моей ответственности за него.
Келексель откинулся на спинку, ожидая ответа. «Естественно, он будет подозревать тебя, — говорили эксперты из Бюро. — Он будет думать, что ты ищешь работу в его команде, чтобы шпионить за ними. Наблюдай за его внутренней реакцией, когда будешь делать это предложение».
Приглядываясь к Фраффину, Келексель ощутил беспокойство режиссера.
«Неужели он напуган? — удивился Келексель. — Но ему нечего бояться — пока нечего».
— К моему огорчению, — ответил Фраффин, — я должен отказаться, каково бы ни было ваше предложение.
Келексель закусил губы, затем пошел в атаку:
— Неужели вы откажетесь от… — Он назвал сумму, которая изумила даже Фраффина.
«Да это же половина того, что я мог бы выручить за весь свой планетный холдинг! Возможно ли, что Инвик ошиблась? Это не выглядит попыткой внедрить к нам шпиона. Вся команда повязана цепью общей вины. Ни один новичок не сможет узнать, что мы тут Делаем, до тех пор, пока сам не будет безнадежно скомпрометирован. Да и Бюро не стало бы пытаться купить одного из нас. Они не осмелятся дать мне основания для иска по провоцированию на преступление».