Морин вступила под крышу, сопровождаемая Джоном и тем самым охотником племени, но колдунья нетерпеливо махнула рукой – и мужчины покорно отступили назад, опустив за собой плетеную из трав циновку, заменявшую дверь. Морин растерянно оглянулась, но в этот момент раздался голос старухи, и это потрясло девушку еще сильнее.
Верховная колдунья яномами говорила на хорошем английском языке. Во всяком случае, на понятном.
– Не бойся, светлая. Войди и оставь свой страх. Им незачем слушать женскую болтовню.
– Вы… вы говорите по-английски? Кто вы?
– Если я скажу, что меня зовут Яричанасарисуанчикуа, это что-то изменит?
– Н-нет… но ведь…
– Давным-давно, когда ты еще не родилась, и Сын Ягуара еще не родился, и даже Дикое Сердце еще не родился, у меня было имя, которое мне дали белые. Они звали меня Роситой. В те годы на Реке было много белых. Они пришли в эти края за золотом и славой. Почти все здесь и остались. В земле. Что ж, по крайней мере, золото теперь при них. Спроси меня о чем хочешь.
Морин сглотнула комок в горле, а потом неожиданно смело взглянула в глаза старухе.
– Джон… Сын Ягуара и впрямь проклят?
Колдунья долго молчала и смотрела на девушку, не мигая и не шевелясь. Потом сухие губы искривились в странном подобии улыбки.
– Смелая светлая. Не боишься задавать вопросы, не боишься слушать ответы. Что ж. Я сама тебя позвала. Да, он проклят. Так это назовете вы, белые. В нем дух бога. Так скажем мы, яномами.
– Его это мучает. Как он может избавиться от проклятия?
– Мучает не это. Мучает неуверенность. Отсутствие веры. Отсутствие смысла. И как я могу избавить от того, что я не считаю проклятием?
Морин рассердилась. Чего она боится? Сумасшедшей старухи из леса? Старых индейских сказок? И вообще пора уходить. Ее ждет работа!
– Я пойду. Извините за беспокойство и всего вам…
– Золото примет удар, когда сила уйдет, воля ослабеет. Кровь притянет кровь, кровь отворит кровь, кровью уйдет черная кровь. Две светлых на пути одного, только одна может стать жертвой, только одна – спасением. Теперь уходи. Стой! Возьми. Это – тебе.
Через полумрак хижины метнулся золотистый блик, и Морин машинально поймала подарок колдуньи. На кожаном ремешке были нанизаны странные бусины – не то речные камешки, не то комочки грубо отлитого металла. Морин сжала это примитивное ожерелье в кулаке и торопливо вышла из хижины. Джон сразу заметил ее смятение и быстро шагнул навстречу.
– Что-то не так?
– Нет, все нормально. Там так душно и странно пахнет… Я чуть не заснула, хотя все ясно соображала. Джон, мне кажется, нам пора вернуться на ранчо. Должно быть, уже поздно…