Виктория, казалось, не подходила ни под одну из этих категорий, но Тринити напомнил себе, что, в сущности, ничего о ней не знает, кроме того, что она выращивает красивые цветы и печет отличные ореховые пироги. Поэтому никак нельзя узнать, какой она была пять лет назад. Женщина может очень сильно измениться между семнадцатью и двадцатью двумя годами.
– Я ничего этого не знал, – сказал Тринити. – Ее дядя объяснил, что ее собирались повесить, был даже готов эшафот. Я решил, что присяжные сочли ее виновной.
– Им заплатили, чтобы они солгали, – продолжал Рыжий. Дуло его револьвера упиралось в переносицу Тринити. – А теперь бери свои слова назад.
– Лучше возьми, – посоветовал старик.
– Я всего лишь повторил то, что слышал, – пожал плечами Тринити. – До сего дня я даже не знал мисс Викторию. Мне она не показалась убийцей.
– Лучше не повторяй то, что слышал, в присутствии остальных работников, – посоветовал Перес. – Они это плохо воспримут.
– Ты хочешь сказать, что все убеждены в ее невиновности?
– Как ты можешь, повидав ее, задавать такой дурацкий вопрос? – требовательно спросил Рыжий. – Разве может ангел кого-нибудь убить?
– Я не настолько знаю ситуацию, как ты.
– Тогда постарайся узнать побольше, прежде чем снова откроешь рот, – сказал Рыжий, отступая и засовывая в кобуру револьвер. – Мы никому не позволяем чернить мисс Викторию.
Тринити знал, что, по крайней мере, один человек погиб при попытке вернуть Викторию в Техас.
– Что произошло в Техасе? – поинтересовался Тринити.
– Мы все туда отправились, – отвечал Перес. – Мы собирались, если понадобится, сжечь город.
– Не наставляй на меня снова револьвер, – обратился Тринити к Рыжему. – Но почему вы все готовы были идти на такой риск?
– Тебе надо было бы знать сеньора Гранта и его брата, отца сеньориты, – сказал Перес. – Некоторые из нас пришли в Техас с сеньором Грантом. Не Рыжий. Он слишком молод. Я знал сеньориту Дэвидж еще маленькой девочкой. Она не может никого убить. Если любит.
– А вы уверены, что она любила мужа? – осведомился Тринити.
– Ты хочешь сказать, что она вышла замуж ради денег? – вызывающе бросил Рыжий.
– Я просто задал вопрос, – пожал плечами Тринити.
– Лучше не получить ответов на вопросы, чем быть убитым, – посоветовал Рыжий.
Убедившись, что вопрос о репутации Виктории больше не стоит, Рыжий пустился в пространные похвалы ей, свидетельствующие о его бесконечной влюбленности в женщину, которую он считал абсолютно недосягаемой.
У Переса вид был далеко не такой убежденный. Он перестал сверлить Тринити взглядом, но явно держал его под наблюдением.