Крепко стиснутый с боков гигантскими металлическими руками торговый корабль Деверса был мягко посажен на поверхность. Через некоторое время Деверс уже смог пробить себе путь среди сложностей всяких бумажно-административных дел. Сначала их остановили в космосе, где первый из ста последующих служащих задал им множество вопросов. Затем шла перепроверка, в которой было занято не менее людей. Потом фотографировали корабль, снимали и анализировали характеристики прибывших на Транртор, делали записи на магнитофон, обыскивали на контрабанду, наконец взяли налог на право посещения планеты и потребовали паспорта и въездные визы. В результате всех процедур разрешение на въезд было получено, правда, только для Дучема Бара, являвшегося сивеннцем и подданным Империи. Торговец оказался личностью темной и без документов, и служащий допрашивавший их, выразил огромное сожаление, что Деверсу нельзя будет попасть на планету, даже более того, его придется задержать для официального допроса. Тогда и появилась, поменяв хозяина, хрустящая сотенная бумажка, гарантированная поместьями лорда Бродриха. Служащий зашипел важно, как гусь, но его сожаления на этом кончились. Невесть откуда появился новый чистый бланк, который был заполнен быстро и со знанием дела: с полными характеристиками и описанием Деверса.
Торговец и патриций наконец попали на Трантор.
В ангаре торговый корабль все еще фотографировали, записывали, обыскивали, проверяли еще раз фамилии и документы пассажиров, за что была снова уплачена довольно большая сумма денег и взамен получена расписка. А затем Деверс очутился на большой террасе под сверкающим белым солнцем среди болтающих женщин, визжащих детей и мужчин, которые неторопливо выпивали и смотрели на огромные экраны телевизоров, транслировавших последние новости Империи. Бар заплатил необходимое количество монет из иридия, купив толстую газету, — транторский выпуск «Имперских новостей» — официальный орган правительства. Где-то рядом раздавался мягкий шум печатающих машин, выпускавших дополнительные тиражи газет, которых за день, в общей сложности, выходило в свет до десяти миллионов.
Бар быстро проглядел заголовки и обратился к торговцу:
— Ну, с чего начнем?
Деверс попытался стряхнуть охватившее его оцепенение. Он находился в мире, абсолютно не похожем на его собственный, среди людей, которые были ему непонятны, их незнакомый язык создавал ненужные проблемы и угнетал. Вокруг сверкали металлические башни, уходившие своими вершинами за горизонт, тем самым производя на Деверса тягостное впечатление. Да и вся эта деловая торопливая жизнь мирового мегаполиса повергала его в ужасное чувство одиночества и заставляла ощущать себя маленьким и ничтожным.