Идо снова улыбнулся:
— Ты напоминаешь мне былые прекрасные времена… Прошлое… людей, которых я любил…
Лонерин решил не отступать:
— Дайте мне возможность…
Идо вздохнул:
— Завтра пойдем в Совет. Не думаю, что там будут возражать, но попытайся быть таким же убедительным, как был со мной. — И Идо подмигнул.
Лонерин пришел. Он повторил перед Советом то, что сказал Идо, его учитель смотрел на него загадочным взглядом.
Когда Лонерин сел, Дафне некоторое время разглядывала его.
— Фольвар, что ты об этом думаешь? — спросила она, наконец.
Слабый голос старика звучал до странности твердо.
— Он уже стал магом, и у него хорошие магические способности. Кроме того, он много работает на Союз Воды, помогает мне и выполняет разные задания. Он вступал в контакт с Гильдией, а это многого стоит, к тому же он вполне решительный молодой человек. Я ничего не имею против этого выбора и испытываю к нему большое доверие.
Лонерин улыбнулся, а учитель печально сел на свое место.
— А ты, Идо?
Идо погладил бороду рукой.
— Думаю, что он сможет, учитывая его знакомство с Гильдией и те причины, которые им движут, а я нахожу их весьма возвышенными. Остается только надеяться, что его затея удастся и он вернется к нам живым.
— Хорошо, Лонерин, — медленно заговорила Дафне, — иди и дай Совету время освободить тебя от твоих обязанностей.
Лонерин вышел, закрыв за собой дверь. Перед ним стояла целая толпа, а в первых рядах — Теана.
— Это правда?
Она была взволнована, руки сложены на груди, в глазах стояли слезы.
Лонерин не знал, что и сказать. Они многое пережили вместе за годы обучения, и, может быть, Теана считала, что их связывает нечто большее, чем просто дружба. Но он ничего ей не сказал, только ласково обнял ее за плечи и отвел в сторону.
— Да, — прошептал он.
Теана заплакала:
— Как ты мог… и почему ты мне ничего не сказал? Почему?
Лонерин почувствовал комок в горле.
— Я…
— Ты подумал, что можешь не вернуться? Ты хоть задумался об этом? О том, что ты ненавидишь это место? Ты все хорошо обдумал?
— Ненависть тут ни при чем…
— А обо мне ты подумал? Ах, Лонерин…
Она, всхлипывая, прильнула к его груди. Лонерин никогда не видел ее плачущей. Она тихо рыдала, уткнувшись в его тунику.
«Это — боль, эту боль испытывал и я много лет».
Он нежно погладил ее по голове, поцеловал ее волосы, но она, казалось, не могла успокоиться.
— Я не хочу умирать, — прошептал Лонерин. — Не думай, что я хочу принести себя в жертву. Если я это делаю, то только потому, что верю в себя и в свои способности.
Дверь внезапно открылась, и те краткие мгновения, когда молодые люди могли побыть одни, истекли.