Дафне сделала ему знак войти.
— Лонерин… — жалобно позвала Теана.
Он поцеловал ее руки.
— Я вернусь. — И он пошел услышать решение Совета.
На следующий день Лонерин отправился в путь из Лаодамеи, столицы Земли Воды.
— Мы будем ожидать твоих магических посланий. Советую отсылать их чаще. Но прежде всего, Лонерин, будь стойким. Я все взвесил и думаю, что ты можешь вернуться живым, но тебе нельзя сдаваться, ты понимаешь меня?
Лонерин смущенно посмотрел на Фольвара.
— Я не буду, учитель, не буду. Вы указали мне путь.
В узелке за плечами было немного еды в дорогу, одежда. Все это придется оставить в окрестностях храма, чтобы лучше сыграть свою роль. Только маленький мешочек, пришитый к одежде изнутри, в нем — камни для магических сообщений и еще кое-что. Прядь волос.
— Возьми, — сказала плачущая Теана. Она остригла свои белокурые волосы. — Я дала обет.
Лонерин чувствовал себя растерянным. Он не был готов к такой сцене.
— Я…
— Возьми, и я буду больше уверена в твоем возвращении.
Лонерин крепко сжал прядь волос в ладони. Слишком много поставлено на карту — он не отдастся во власть желания отомстить.
— Я вернусь, — решительно сказал он.
«Вернусь, и, может быть, у нас все будет хорошо».
Она бросилась к нему на грудь, обливая его тунику слезами.
Лонерин прижал ее к себе.
Она поцеловала его в губы — это был целомудренный поцелуй. И отпустила его в полном смятении.
Он вспоминал об этом, когда ехал на лошади, начиная долгий путь к храму Черного Бога.
«Я вернусь, чего бы это ни стоило».
22
УБИЙСТВО В ЛЕСУ. ПРОШЛОЕ VII
Дубэ и Учитель расположились неподалеку от Черных гор. Столица Земли Скал — Репта — была совсем рядом.
Учитель, по всей видимости, уже был в этих местах, потому что хорошо знал дорогу, и они сразу же нашли, где остановиться в пригороде Репты.
Их новый дом был выдолблен в скале, высоко в горах. Похоже, дом давно бросили, стены выцвели, покрылись плесенью.
Дубэ внимательно все осмотрела. Этот дом не имел ничего общего с домами Сельвы.
— Я надеюсь, что ты наведешь тут порядок, — холодно сказал Учитель. — Ты женщина, и это твоя работа.
— Не беспокойся, доверься мне, — сказала Дубэ, хотя в глубине души проклинала себя, что не помогала матери и не научилась вести домашнее хозяйство. Но деваться некуда — надо было браться за дело.
Первое время было тяжело. Дубэ уставала от нового ритма жизни.
Закончив домашнюю уборку, она упражнялась до самой ночи. Учитель принялся за тренировки всерьез, был неумолим и строг и конечно же не давал себя разжалобить.
— Это не игра, ты должна стараться, — выговаривал он Дубэ.