Солдаты начали спешиваться, подскочившие откуда ни возьмись проворные пареньки потянули их лошадок к коновязи. И вообще народ начал быстро подтягиваться – нас обступали со спины и боков, явно желая приобщиться к новостям.
Цезер, подойдя к крыльцу, коротко поклонился, без подобострастия, информативно, доложил:
– Сэр Флорис – Напа полностью разорена.
– Как там? – феодал требовал подробности.
– Все случилось быстро – три дюжины мелких обращенных при бурдюке. В землю сходу всех втоптали. Наши успели загнать своих детей в дом, и зажечь его, но, похоже, сгорели там не все. Пожар потом затушили, бревна разгребли. Тел там осталось немного – только сильно подгоревшие.
Ничего себе дела – если я правильно понимаю, жители в той Напе сами сожгли своих детей?! Или с восприятием языка у меня большие проблемы, или здешние порядки очень уж оригинальны… причем нехорошо оригинальны.
– Плохо Цезер – очень плохо. А остальные?
– С остальными как всегда – остались только тела стариков и старух. Некоторые умирали плохой смертью – обращенные не торопились. Скота тоже не осталось – только лошадей бросили.
– Все как обычно… Эх… Велик ли бурдюк?
– След широк, но неглубокий, и хотят, чтобы мы думали, что он гораздо больше. По частоколу видно, что завяз в кольях и расшатывал его, а не сходу проламывал. Бревна потом растащили дальше, чтобы провести нас.
– Понятно – напугать хотят… Что с вашим пленником?
– Ничего с ним – нашли его в Матере. Он гонялся там за курицей, и не заметил, как мы подъехали. У него есть попугай стража, и он сам подтвердил, что страж. Только он еще и немой – ни слова не сказал.
– Как же он тогда вам поведал, что страж?
– Сэр Флорис – он кивнул, когда его об этом спросили.
– Ну-ка…
«Феодал» спустился с крыльца, приблизился, осмотрел меня с ног до головы, недоверчиво хмыкнул:
– Одежда у него не из дорогих, да и потрепана изрядно. И молод совсем – не слыхал, чтобы среди стражей тощие юнцы встречались. Что скажешь – Арисат? – спросил он, обернувшись к рыжебородому.
– Сэр Флорис – он к тому же еще и бос, – ответил тот от крыльца.
– Цезер – почему ты решил, что он страж?
– Сер Флорис – он сам это подтвердил.
– Цезер – ты болван! Он подтвердил, когда ты прямо об этом его спросил – сам же ни слова не говорил! С чего ты вообще взял, что он страж?!
– У него есть попугай стража. И еще мы его ни разу не видели – он чужой здесь. Не с нами пришел – лицо у него приметное, ясное. Мы бы такого запомнили. А кто на здешнем побережье кроме стража по своей воле появиться может сейчас?
– Ты и впрямь болван – зеленого попугая может завести кто угодно. Необязательно страж. Главное, чтобы духа на такую дерзость хватило – не у многих хватает. А что чужой… Неужто сам не знаешь, чего здесь можно ожидать от чужих? Думаешь, раз лицо ясное, и при свете бродит, так свой? Позабыл про перерожденных, или того хуже? Что с лица спал? Ладно Цезер – я тебя не виню, но больше так не ошибайся.