– Хотите, я расскажу вам, как погиб славный Мерв? – начинал обычно свои истории Сахатдурды-ага. – Хотите, я поведаю о падении древнего Мерва, звезды славного Хорасана?… Это, может быть, и легенда, а может, и быль. Рассказывал мне ее дед… Мерв пал жертвой раздоров и предательства. Из седой старины к нам дошли мудрые слова о презренных людях: «Предателей презирают даже те, кому они сослужили верную службу». Даже Чингисхан, выжав из предателя все, расправлялся с ним, как с заклятым врагом.
«Убейте его, – приказывал Чингисхан. – Он предал своих братьев… Нас, чужих, продаст еще легче».
Сахатдурды-ага задумывался, доставал из кармана халата желтую тыковку-табакерку, бросал под язык щепотку зеленого табаку и замолкал. Казалось, умолкал надолго. Но старик мысленно перебирал в памяти истории, одни занятнее других, и вот, сплюнув зелье на песок, начинал свой рассказ.
– Было это давным-давно… На Хорасан несметными полчищами ринулся Чингисхан. Над богатым и блистательным Мервом собрались черные тучи. Тысячи его защитников пали костьми у стен крепости, но Мерв врагу не сдали.
Визирь Мерва Беха-аль-Мульк трусливо сбежал из крепости и вызвался провести монголов в город тайными путями. Храбрый, говорят, умирает один раз, трус – тысячу. В последнюю минуту продажный визирь заколебался: знал, что первым погибнет от рук защитников цитадели. Чтобы не прогневить своих новых господ, он пустился на уловку: снарядил в Мерв послов, таких же изменников, как сам. С ними он передал гнусное письмо: «Эй вы, жалкие черви! На вас движется войск тьма-тьмущая, семь тысяч монголов и десять тысяч их нукеров. И я иду с ними… Не успеете и вздохнуть, как они раздавят вас. Лучше почетный плен, чем смерть…»