А люди разбегались с мрачными лицами к своим юртам, пригнувшись, вобрав голову в плечи, будто ждали погони или даже выстрелов в спину.
Таган, запыхавшись, вошел в свою юрту и остановился на пороге, раздумывая, что делать дальше. Из сумрака, пронзенного узкими лучами солнца, проникавшими сквозь драную кровлю, смотрели встревоженные глаза жены, дочерей.
– Надо прятать девочек, жена, – сказал устало Таган.
Она подошла к нему.
– У тебя кровь. – Концом платка Огульгерек попыталась стереть кровь с лица мужа.
– Оставь, – он легонько отстранил ее руку. – Делай, что я сказал. Где Ашир?
Огульгерек недоуменно пожала плечами, тревожно заглянула в глаза Тагану.
– Он возился с псом Гапланом… Слышала, как гремела собачья цепь. Может, там…
Таган, не дослушав жену, вышел вон.
А там, где конные нукеры – воины Джунаид-хана развлекались дракой собак, не смолкали азартные крики. Одна собака уже лежала с перегрызенным горлом, а вторая, изрядно потрепанная, поскуливая и облизывая раны, еле волочась по земле, пыталась уползти подальше от гогочущих людей.
Теперь в середине круга дрались мальчишки. Те самые двое, Ашир и Нуры, которых нукеры хана заставили привести на бой своих собак. Они кидались один к другому, колотили друг друга кулаками, впивались ногтями в лицо, кусались… По лицам их была размазана грязь, кровь вперемешку с невысохшими слезами обиды.
– Бас!.. Вур, вур!.. – орали нукеры. – Так ему! А ну, дай еще оборвышу!..
Отцы, Таган и Курре, почти одновременно подошли к толпе, где барахтались их сыновья. Некоторое время они стояли молча, не вмешиваясь в драку. Но когда худощавый и жилистый Ашир, вывернувшись из-под навалившегося на него Нуры, оказался сверху, Курре не выдержал, выбежал на середину круга и, схватив Ашира за шиворот, отбросил его.
– Забери своего щенка, Таган, пока я не искалечил его! – крикнул Курре. Он повернулся к сыну. Увидев слезы, оставляющие светлые полоски на грязных щеках Нуры, наотмашь ударил его по лицу, да так, что тот даже покачнулся. – Я тебя научу, как надо драться…
Разочарованные таким концом, ханские нукеры расходились, галдя и похохатывая.
– Он напал на тебя сзади? – допрашивал Курре плачущего сына. – Сын Тагана иначе поступить не мог…
– Это неправда! – звонко крикнул исцарапанный, но бодрый Ашир. – Скажи, Нуры…
– Да, сзади, отец, – кивнул Нуры, пряча глаза.
– Я так и знал. Сын труса – конечно же, трус…
– Я не нападал сзади! – защищался Ашир. – Мы честно дрались… Спросите у любого нукера… Когда мой Гаплан вцепился в его паршивого пса, конники кричали: «Собака оборвыша загрызла Елбарса, теперь ты загрызи самого оборвыша!» Он первым ударил меня. Я драться не собирался…