Другой полосой борьбы являлись ближние подступы к полю боя. Эта полоса опять-таки располагалась над расположением противника, на глубине 10-15 километров от линии фронта. Следовательно, те вражеские самолеты, которые почему-либо пропускались «охотниками», попадали под удар наших истребителей, барражировавших в этой полосе. Если же врагу всё же удавалось проскочить через эту зону, он подвергался атакам воздушных патрулей непосредственного прикрытия поля боя. Это был вынесенный далеко вперед и глубоко эшелонированный боевой порядок наших истребителей. Это была тактика активного наступательного боя, основанного на многообразной комбинации различных приемов борьбы в воздухе.
Немецкое авиационное командование в первые же часы сражения поняло, что при подобном прикрытии поля боя нашими истребителями ему нельзя рассчитывать на успех. Оно попыталось применить новую тактику. Имея в своем распоряжении большое количество истребителей – штурмовиков типа «Фокке-Вульф-190», немцы бросили их в бой на малых высотах.
Вылетев со своей группой в район боев, я почти с хода столкнулся с одним из таких отрядов. «Фокке-Вульфы» шли на высоте менее 500 метров. Признаюсь, в первый момент это меня несколько озадачило. Что в таком положении должен был делать наш воздушный патруль? Времени на раздумывание не было, мы быстро сближались. Вначале я подумал об атаке сверху. Однако такая атака была невыгодной. Она позволяла нанести максимум один удар. Причем успех этого удара на столь малой высоте был маловероятным, ибо, учитывая высоту выхода из пике, открывать огонь надо было с большой дистанции. Затем мне пришла мысль о методе фланговых атак на одинаковой высоте с немцами. Не теряя бремени, я решил испробовать этот прием.
К этому моменту обстановка сложилась так. Немецкие самолеты-штурмовики начали вытягиваться, чтобы образовать боевой круг. Прикрывавшие их истребители продолжали оставаться с внешней стороны круга. Нашим патрулем была развита большая скорость. Ее следовало использовать для достижения первоначального преимущества. Подав своим ведомым команду к атаке и выжимая из мотора почти все, что он мог дать, я ринулся на «Фокке-Вульфов». Быстрое прицеливание. Огонь! «Фокке-Вульф» загорелся и, едва успев перевалиться на нос, врезался в землю. Мой «Лавочкин» настолько быстро проскочил сквозь боевой порядок немцев, что они не успели что-либо предпринять. Отойдя от них в сторону и выбрав фланговый «Фокке-Вульф», я повторил атаку. Результат атаки был тот же. Немец загорелся и свалился вниз. В этот же момент один из моих ведомых сбил третий вражеский самолет.