Не очень большая техническая фирма размещалась в двухэтажном кирпичном здании в центре Лонг-Айленда, в пятнадцати минутах ходьбы от ее квартиры. У Иззи появилось так много свободного времени, что она не знала, откуда начать строить свою новую жизнь.
В офисе она познакомилась с несколькими приятными мужчинами, которые уже всюду приглашали ее. Сегодня обедала с одним из них, Джоном Гири, на Манхэттене, в шикарном ресторане с видом на Таймс-сквер. Хотя было семь часов, солнце еще не начало садиться. В восемь они собирались пойти посмотреть шоу на Бродвее, прямо на улице. Иззи не могла большего и желать.
Ну, вернее она желала большего не желать.
Иззи улыбнулась Джону. Он сидел напротив нее за маленьким столиком около стеклянной стены, выходящей на заполненную людьми и транспортом площадь. Мысленно она ругала себя за то, что так и не увлеклась своим кавалером. Это был высокий блондин приятной наружности и занимательный собеседник. У него в запасе было множество историй, и, видимо, он был полон решимости увлечь ее, поразить чем-нибудь.
Она очень старалась увлечься, но ничего не получалось. Время. Потребуется время. Миновал всего месяц, с тех пор как она ушла от Гейбриела Пэриша. Месяц – это не так уж много. Через полгода она, наверное, не сможет вспомнить, как его зовут.
– Разве тебе не нравится цыпленок «Моглай» с приправой из кориандра?
Иззи вздрогнула как от вопроса, так и оттого, что Джон действительно запомнил название блюда, которое она заказала. В данный момент ей было трудно вспомнить даже, что это был цыпленок.
– Очень вкусно.
Она воткнула вилку в мясо, откусила кусочек, улыбнулась и для убедительности кивнула.
Когда Джон рассказывал очередную забавную историю, Иззи постаралась проявить больше интереса. Она решила, что если у ее спутника и были какие-то недостатки, то это лишь сомнительное интеллектуальное превосходство. У нее создалось впечатление, что через несколько лет он превратится в надутого знатока вин и напыщенного собирателя предметов народного искусства. А сейчас он был довольно приятным партнером за обедом. Как жаль, что он не годился на роль покладистого мужчины, который нужен был ей в жизни, мужчины, с которым она создала бы семью и которого бы любила всем сердцем и душой.
– Извините. Кажется, вы уронили вот это.
По спине у Иззи пробежали мурашки. Она узнала этот голос. Быстро вдохнув, она повернулась, чтобы удостовериться. Когда увидела, у нее глупо екнуло сердце.
Там стоял Гейбриел Пэриш, держа в руках салфетку. Когда Иззи посмотрела на него, у нее закружилась голова, а взгляд наслаждался его видом, как голодный нищий наслаждается видом еды. Гейб был одет безукоризненно: бежевый шелковый пиджак «в елочку» и коричневые широкие брюки, ослепительно белая рубашка. Сшитый на заказ галстук подчеркивал его блестящие, как драгоценные камни, глаза. То была либо безжалостная особенность ткани, либо игра света, либо способность Гейба так одеться, чтобы сразить наповал. Что бы то ни было, его взгляд покорил ее и приковал к себе.