ты хочешь?
- Я просто... - Нико показал на бассейн, - как раз собирался пойти поплавать, когда услышал, что ты...
Слово «плачешь» показалось ему слишком жестоким, и он, заменил его, на «здесь». Какое глупое объяснение! Он подавил очередное проклятие.
Она зашмыгала носом и посмотрела по сторонам в поисках заменителя носового платка. По какой-то непонятной причине сердце Нико сейчас было открыто для нее. И черт его побери, если он знал - по какой.
Нико поднял уголок своего полотенца.
- Вот. Можешь высморкаться. Она снова шмыгнула носом.
- Прошлой ночью я испачкала тебя кровью. - Девушка вытерла лицо рукавом своего халата, пробормотав: - Когда я уже научусь носить с собой платок?
- Что случилось, Келли? - спросил Нико. Он никогда не понимал женщин и этим ничем не отличался от миллионов других мужчин. Но сейчас ему очень хотелось узнать причину ее горя. - Ты больна?
Она выпрямилась и села, запахивая халат и обхватывая руками колени. Глядя куда-то вдаль, покачала головой.
- Я не больна, и ничего не случилось. Время от времени людям нужно поплакать.
- Мне не нужно, - возразил Нико.
- Я сказала «людям».
- А я кто, по-твоему? - спросил он с досадой.
- Я не знаю, кто вы, мистер Варос, но догадываюсь, что отец ваш был калькулятором, а мать - куском льда.
- Мило, - сказал он, - я пришел, чтобы помочь, а ты меня критикуешь.
Келли отвернулась и закусила губу. Нико понял, что она пытается сдержать слезы.
- Извини, - пробормотала она, посмотрев на него. Блеск на ее щеке выдал слезу, скатившуюся с ресниц, несмотря на все усилия. - Ты любишь все критиковать. Я не думала, что тебя это обидит. Это тихое замечание задело Нико. Вспомнились слова Риса, сказанные этим утром. Значит, она решила, что ей не нравится высокий, безжалостный брюнет... Безжалостный? Он вынужден был признать, что это, правда: поговаривали, что он становится безжалостным, когда сердится.
- Пожалуйста, уйди, - прошептала Келли.
- Рис сказал что-то не то, сделал что-то плохое?
- Нет, конечно, нет, - резко ответила она. - Мне просто... просто приснился плохой сон, и он меня расстроил.
- Сон? - Нико удивился. Ему почти никогда не снились сны, и, уж конечно, они не заставляли его плакать.
- Просто... просто дедушка Крис... Он очень злился по поводу... по поводу... - Голос не слушался ее. - В общем, нет свадьбы и... и нет правнука. Он был очень сердит.
Нико задумался. Ее страдания тронули его. Это было новое и удивительное чувство.
- Послушай, Келли, - мрачно сказал он, - твой дедушка любил тебя больше всех на свете. Кристос никогда бы не стал упрекать тебя за решение, которое ты приняла. И не нужно забивать этим голову.