— Ну… — Сумкин вздохнул, потом посмотрел на Чижикова и легонько ткнул его в бок. Федор не умел долго огорчаться. — Слушай, как вернемся, покажешь мне немного своего волшебного искусства? Нет, правда, старик! Я честно буду на тренировки ходить, отжиматься, сколько скажешь, бегать по утрам, даже иногда подтягиваться. Что ты смеешься? Ничего смешного тут нет! Может, я на старости лет решил немного физически подразвиться и познать, наконец, на собственной шкуре преимущества школы Ян над школой Мэн?
— Да ну тебя, Федор Михайлович! Тоже мне, нарождающийся богатырь земли русской!
Сумкин хихикнул, вынул из пачки новую сигарету и с сомнением на нее уставился.
— А вот у меня еще один вопрос возник, — все так же разглядывая сигарету, начал он. — Почему наша милая Ника не воспользовалась своей хреновиной из будущего, ну той, которая во времени перемещает? Нажала бы на кнопочку, мы бы раз — и переместились назад, и разбойники бы нас не схватили. А?
— Наверное, просто не успела, — пожал плечами Чижиков. — Но, скорее всего, это было бесполезно. Кун-то, который с секирой, уже давно нас в лесу вел, так что пара минут проблемы не решили бы.
— Может, спросим ее саму? — деловито щелкнул зажигалкой великий китаевед.
— Э-э-э… Давай не сейчас, ладно?
— Да чего тянуть-то? Чего тянуть? — Сумкин взъерошил ладонью волосы. — Уж если кто что-то и знает, так это она, Ника! Вот ты, помнится мне, сказал, что сюда тебя перенесла она, так?
— Ну, вроде.
Думая о Нике, Чижиков испытывал противоречивые чувства: с одной стороны, он не мог не злиться на девушку за то, что она втравила его в эту безнадежную историю, а с другой, Котя не мог не признать, что, несмотря ни на что, Ника ему симпатична. Кроме того, Чижиков смутно ощущал в Нике некую странность: она как будто примеряла на свое лицо улыбки, слезы, обиду, гнев, не умея эти чувства выразить свободно и естественно. Что, в сущности, Котя про Нику знал? Да практически ничего. И как со всем этим быть, Чижиков не мог пока разобраться.
— Что-то я не слышу уверенности в твоем голосе, старик! Совсем не слышу. Но, заметь себе на манжетах, я этому не удивляюсь. Черт, да я уже вообще удивляться разучился за эту пару дней! Когда кругом такое, такое! — Сумкин сделал руками фигурный жест. — Ну ладно, ладно… И как Ника это перемещение произвела?
— Понятия не имею.
— Вот! Так давай пойдем и спросим.
— Мне кажется, не стоит.
— Отчего это не стоит? Почему, я тебя спрашиваю? Да каждая клеточка моего высокоученого организма буквально вопиет о чистом и незамутненном ложью знании: что вообще происходит? Почему? Отчего именно так? И кто виноват в том, что мы оказались по самые уши во всем этом древнекитайском дерьме? Я хочу знать, понимаешь? И вижу только один толковый источник информации. И называется он — Ника.