Спустившись на длину одной веревки — ровно сорок метров, Штайнер увидел тело. Женщина лежала на животе, вытянув руку над головой, словно звала на помощь. Стены расступились, и он заскользил вниз быстрее. Когда он коснулся дна расселины, то уже отчетливо различал крест на патрульной куртке и копну рыжих волос, закрывших лицо.
— Я внизу, — передал он по рации.
Штайнер открепил веревку и снова посмотрел на женщину: в тусклом свете она выглядела хрупкой и умиротворенной. Вокруг ее ног и головы застыли лужи крови. Он снял рюкзак, достал оттуда обвязку, несколько карабинов и подшлемник, чтобы во время подъема не оцарапать ей лицо. Снаряжение он выложил рядом с телом, затем, по своему обычаю, опустился на колени и прочел молитву по ушедшей.
Подсунув руки под тело, он перевернул его на спину: так будет легче зафиксировать обвязку. Но произошло нечто очень странное. Длинные спутанные волосы отвалились, посыпались камни и комья снега. Штайнер стоял, держа в руках пустую куртку, и смотрел на лежавшие на земле штаны.
В изумлении спасатель открыл рот.
Никакого тела не было!
Они ехали не туда.
Джонатан лежал в багажнике уже десять минут. Он почувствовал первый крутой поворот на выезде из города, но ожидаемого спуска к главному шоссе не последовало. Если он не ошибся, машина, наоборот, поднималась в горы, а не спускалась. Наверняка у Симоны возникла объективная причина не следовать его инструкции. Но какая? Может, она увидела засаду? Или полиция перекрыла все дороги?
Волнуясь, Джонатан взглянул на часы. Альтиметр показывал 1950 метров, а спустя минуту уже 1960 метров. Он оказался прав: они ехали в гору. Он переключился на компас — машина двигалась на восток. Они мчались по трассе, ведущей в Тифенкастель и Сен-Мориц, — в противоположную сторону от Цюриха и американского консульства.
— Симона! — закричал он и принялся колотить в крышку багажника. — Останови машину!
Через несколько секунд машина съехала на обочину и остановилась. Джонатан привстал на локтях, коснувшись головой рамы. Необъяснимый страх нахлынул на него. Снаружи по снегу захрустели шаги, и мужской голос произнес несколько фраз. Полиция? Контрольно-пропускной пункт? Джонатан затаил дыхание, стараясь разобрать слова.
В этот момент открылась дверь, в машину кто-то сел, и они снова выехали на шоссе.
— Симона! Кто там с тобой?
Он застучал громче:
— Симона! Отвечай!
Заиграло радио, динамики над его головой невыносимо громко выдавали басы. Машина набирала скорость.
Джонатан знал ответ.
Он лежал на спине с открытыми глазами и вспоминал события последних дней: слишком стремительный приезд Симоны в Арозу, ее уговоры покинуть страну, ее нежелание выяснить, кто послал Эмме багаж, ее недовольство, когда он пытался спасти Блитца. Любыми способами она хотела сбить его со следа. Когда же он не поддался на уговоры и проклятия, она передала его «охотникам за скальпами». Он сорвал с шеи святого Христофора. Наверное, в медальон вмонтирован радиомаяк. Иначе как бы убийца нашел его в Давосе? Однако это не объясняло того, как тот же убийца заполучил пропуск в Зеленую зону. Как и у Эммы, у Симоны были сообщники.