Женщина. Ваша экономка свалилась на улице.
Она, наверно, знала уже, что больна. Потому и ушла. Такая бессовестность! (Захлопывает окно.)
На улице появляются дети; увидев Галилея, с криком убегают. Галилей
поворачивается. Вбегают два солдата в железных панцирях.
Первый солдат. Сейчас же войди в дом!
Своими длинными копьями они вталкивают Галилея в дом. Запирают снаружи
ворота.
Галилей (у окна). Можете вы сказать мне, что случилось с этой женщиной?
Солдаты. Таких стаскивают на свалку.
Женщина (снова появляется в окне). Там вся улица теперь зачумлена. Почему вы ее не заграждаете?
Солдаты протягивают веревку поперек улицы.
Но зачем же здесь? Так и к нам в дом никто не войдет! У нас же все здоровы. Стойте, стойте! Да послушайте же! Ведь мой муж в городе, он теперь не сможет попасть к нам. Звери вы! Звери!
Слышны ее рыдания и крики. Солдаты уходят. У другого окна появляется
старуха.
Галилей. Вон там, кажется, пожар.
Старуха. А теперь не тушат, если есть подозрение, что в доме чума. Каждый думает только о чуме.
Галилей. Как это похоже на них! В этом вся их система управления. Они отрубают нас, как больную ветку смоковницы, которая больше не может плодоносить.
Старуха. Напрасно вы так говорите. Они просто беспомощны.
Галилей. Вы одна в доме?
Старуха. Да. Мой сын прислал мне записку. Он, слава богу, еще вчера вечером узнал о том, что рядом с нами кто-то умер, и потому уже не вернулся домой. За эту ночь в нашем квартале заболело одиннадцать человек.
Галилей. Я не могу себе простить, что вовремя не отправил мою экономку. У меня-то срочная работа, но ей незачем было оставаться.
Старуха. Но ведь Мы и не Можем уйти отсюда. Кто нас примет? Вам нечего винить себя. Я видела ее. Она ушла сегодня утром, около семи часов. Она была больна, потому что, увидев меня, когда я выходила из двери забрать хлеб, далеко обошла меня. Она, должно быть, не хотела, чтобы ваш дом отгородили. Но они все равно все узнают.
Слышен шум и треск.
Галилей. Что это такое?
Старуха. Это они шумят, чтобы прогнать тучи, в которых сидят зародыши чумы.
Галилей громко смеется.
Вы еще можете смеяться!
Мужчина спускается по улице, видит, что она перегорожена веревкой.
Галилей. Эй! Здесь перегородили и заперли, а в доме нечего есть.
Мужчина убегает.
Но не дадите же вы людям умереть с голоду... Эй! Эй!
Старуха. Может быть, они принесут что-нибудь. Если нет, то я вам поставлю кувшин молока у дверей, если вы не боитесь, но только ночью.
Галилей. Эй! Эй! Должны же нас услышать!
Внезапно у веревки появляется Андреа. У него заплаканное лицо.