— По квитанции. За газ. Сто девяносто рублей, — на всякий случай прикрывая рот рукой, хоть кассирша и сидела за толстым стеклом, уточнил Валерик.
Держаться на ногах было тяжело. Морило жутко и время от времени Валерик нырял в морок, на секунду забываясь и тут же спохватываясь.
Початая бутылка «девятки» смотрела на него из-под стойки — призывно, томно, вся покрытая испариной. Валерик ласкал ее заскорузлыми своими пальцами — незримо для кассирши, и неслышно просил подождать. Все-таки Сберкасса. Учреждение! Должно же быть в этом мире хоть что-то святое.
— Ваши двести. Сдачи нету. Возьмите билетик, — строго глядя на Валерика сквозь бронебойное стекло, отчеканила кассирша.
В ее голосе не было вопросительных интонаций — ну или там извиняющихся. Нет. Наоборот — скрытая угроза: попробуй рыпнись, алкашня.
Зря она так. Валерик не был алкоголиком. Он был одиноким мужчиной — по независящим от себя причинам несостоявшимся, обойденным женской любовью и всеми прочими страстями, кроме футбола, недоухоженным и несколько тоскливым. Брюки его были выглажены со стрелочкой, но заляпаны желтком и сардинным маслом, пиджак, напротив, был мят, но был ведь? Был! Валерик как мог боролся с жестоким течением жизни и пользовался одеколоном, но иногда течение оказывалось сильнее и одеколон случалось употреблять внутренне. В общем, опустившимся Валерика нельзя было назвать, нет! А опускающимся? Допустим.
Возмутиться. Кулаком по стойке грохнуть! Трудового человека обманывают! Вот же у нее червонцы лежат столбиком — только что из бабульки натрясла. Это она просто план выполняет — втюхать населению тыщу лотерейных билетов в день. Отнять у народа еще немного денег и всучить еще немного надежды на чудо — которая лопнет тут же, не отходя от кассы: экспресс-лотерея, потри билет монеткой и смирись уже наконец со своей идиотской судьбой.
Доколе?!
— Давайте, — промямлил Валерик.
Кассирша победно ухмыльнулась — какое ты все-таки ничтожество, мол, — и швырнула ему в щель вместе с оплаченной квитанцией билетик с унылым триколором. Бесперспективный, как Валерина молодость. На. Жри.
Валерик взял билет, повертел его в руках, сунул руку в дырявый карман и нащупал там только чудом зацепившийся ключ от квартиры. Поцарапал ключом ячейки…
— Вы что тут, жить будете? — сурово спросила кассирша.
Стоявшая позади беременная мадам подтолкнула Валерика пузом к выходу. Валерик печально вздохнул, так и не дотерев билет, забрал свое законное пиво и побрел домой.
Уже на кухне выложил билетик на клеенку с подсолнухами, сходил в прихожую за ключами и поскреб-таки оставшиеся клеточки.
