Вася упомянул о школах, и разговор перешел с архитектуры на воспитание.
— Распустили детишек, — заявил Лабазов. — Меня папаша порол, и вреда от этого не было.
Нина Георгиевна возмутилась:
— Так можно дойти и до «Домостроя»! Нужно, чтобы педагоги были чуткими, им не хватает культуры, а ребенок — деревце, его легко сломить…
Семен Иванович открыл радио:
— Послушаем, что на свете делается…
Диктор сообщил о митинге в Барановичах, потом о тыкве небывалого веса; говорил он с таким пафосом, что казалось, будто эту тыкву вырастил он и тем спас человечество… «Переходим к сообщениям из-за границы…» И диктор стал подсчитывать, сколько брутто-тонн потопили за день немцы.
Лабазов хмыкнул:
— Все-таки щиплют они тех, ничего не скажешь — воюют хорошо…
Сергей рассердился. Немцы действительно умеют воевать. А от Чемберлена с Даладье ждать нечего… Но почему Лабазов радуется?
— Я думаю, что особенно радоваться успехам фашистов нам не приходится…
— Э, э! Терминология у вас устаревшая. — Семен Иванович всегда говорил «э, э», хватаясь в редакции за красный карандаш.
— Я не дипломат. А черное — это черное…
— Как сказать, — заскрипел Замков, — на данном отрезке времени… Я недавно слышал на собрании пищевиков одного докладчика, он по-новому осветил проблему.
— Бывает, что и докладчик ошибается. Я в Германии был только проездом. А вот в Париже я встретил одну немецкую коммунистку…
И Сергей рассказал про горе Анны.
— Негодяи! — воскликнула Наташа.
На глазах у Нины Георгиевны были слезы. Вася сказал:
— Воевать с ними придется, рано или поздно. Лучше поздно — соберемся с силами…
Петя Дроздов жаждал вставить слово; все думали, что он подольет масла в огонь, но он сказал:
— Знаете, как в народе теперь зовут немцев? Наши заклятые друзья.
Это развеселило всех. Семен Иванович завел патефон. Петя танцовал с Ольгой, Вася с Наташей.
— Что француженки — интересные? — спросил Сергея Лабазов.
Сергей улыбнулся:
— Разные. И потом, на чей вкус?..
Петя мечтательно улыбнулся:
— Судя по кино, исключительно интересные… Только, наверно, продажные…
Сергей пожал плечами. Нина Георгиевна увидала на его лице гримасу, а может быть, это ей показалось. Семен Иванович вдруг очень громко засмеялся:
— Продажные и у нас попадаются!..
Все замолкли. Все-таки он противный, — подумал Сергей. Наташа взяла газеты, сделала вид, что читает. Ольга ушла на кухню и вернулась с чайником.
— Сейчас настоится, будем чай пить.
Замков взял варенья, облизал ложечку и сказал:
— Хорошо вы устроились, Семен Иванович. И жену хорошую нашли. Это большое счастье. Вы, может быть, и не понимаете, какое это счастье.