Вениамин покраснел и покрутил шеей, словно ему жал воротник рубашки.
— Да. Я ей изменил.
— Каким образом?
Несколько минут царило молчание.
— Я не могу говорить об этом. Не сегодня. Это не для человека, которому и без того трудно поправиться, — прошептал он.
— Нет, вы не поэтому не хотите говорить об этом.
— Вы правы. Мне стыдно за себя, — сказал он и протянул ей блюдо с бутербродами.
Доктор остался в Хавннесе на ночь. К его удивлению его желудок переварил не только бутерброды, съеденные с Сарой Сусанне, но и обед в столовой с Юханнесом который захотел узнать все.
— Завтра она встанет! — уверенно сказал доктор. Он переел. Жаркое из оленины тяжело легло на желудок.
В это время из сада через веранду в столовую вошла большая девочка. От нее свежо пахло талым снегом и соленым ветром. Она сделала реверанс и извинилась, что пришла через веранду. В руке она держала букетик из веток ивы, который положила перед отцом.
Потом она подала гостю руку.
— Ты Агнес? Старшая? — спросил Вениамин.
— Да, — смущенно ответила она.
— Сколько тебе лет?
— Одиннадцать!
У нее были отцовские четкие черты лица и удивленный взгляд. Как будто только что перед ней открылся весь мир.
— Посидишь здесь с нами? — спросил Вениамин.
— Нет, спасибо. Я должна подняться к маме, — ответила она, собрала свои веточки и убежала.
Вечером мужчинам приготовили стол для игры. Кости лежали в коробке наготове. Но мужчины не играли. Неожиданно Юханнес наклонился и бросил белую кость. Кость запрыгала к краю стола. Потом остановилась и показала три глазка.
Юханнес и Вениамин следили за ней.
Хозяин кивнул и поднял почти полный бокал. Вениамин кивнул в ответ и осушил свой. Он чувствовал себя как дома. Если бы не его откровенность с женой Юханнеса, они могли бы стать друзьями.
— Вашей жене нужно иногда менять обстановку. Поговорить с кем-то. Не об обычных домашних делах, а о чем-нибудь другом, — сказал он, и их глаза встретились.
Юханнес спокойно поднял руку и положил кости на место. Потом взял свой блокнот и написал:
"Вы можете мне с этим помочь?"
Вениамин почувствовал смущение, словно доставил беспокойство более умному человеку.
— Возьмите ее с собой, когда куда-нибудь поедете. Пусть она увидит что-то, не чувствуя за это ответственности. После родов, конечно. Например, в Трондхейм?
Юханнес поинтересовался, разумно ли это. Там она несколько дней будет среди мужчин и мужских дел.
— Моя мать, Дина Грёнэльв, ездила в деловые поездки.
Думаю, что иногда это помогало ей сохранить рассудок. Она часто чувствовала себя в Рейнснесе как взаперти. Правда, тогда были другие времена. В Бергене и в Трондхейме она, так сказать, проветривала и шляпки и юбки. К тому же перемена мест и морской воздух полезны для здоровья.