Дорогой Ханс! Только что получила от тебя телеграмму и знаю, что ты уже дома, спасибо за сообщение! Если хочешь, купи то, о чем мы говорили, нам все равно это понадобится.
Не забудь поблагодарить твою маму за ягоды, которые она нам прислала. Дорогой, мне так тебя не хватает, для меня существуешь только ты!
Всего тебе доброго, я жду тебя обратно.
Нежный привет. Обнимаю и целую тысячу раз.
Твоя Йордис.
Седьмого декабря 1942 года Йордис и Ханс пришли из Нююрда от Хельги и Альфреда накануне вечером. Теперь они сидели на кухне у Эрды и Бьярне в Ведхёггане и наслаждались покоем, пока старшие дети играли в снежных сугробах. Бьярне раздобыл настоящего кофе, а Эрна напекла венской сдобы на домашнем масле. Они держали двух коров и несколько овец. В те времена это было большим подспорьем. Целинные земли в Нююрде и Ведхёггане отдавали молодым, которые хотели на них работать. В этих местах людям всегда приходилось работать руками. И на земле и на море. Говорить об этом было не принято. Хотя кое-кому приходилось, кроме того, работать и в конторе, как, например, Бьярне.
Йордис через стол смотрела на Ханса. Кажется, он уже забыл их вчерашнюю ссору. За столом он был внимателен и протянул блюдо Эрде, которой было до него не дотянуться. Открытое, веселое лицо. Прядь темных волос упала на лоб и вздрагивала при каждом слове. Широкая улыбка поражала своей неожиданностью. Словно Ханс хранил ее для особых случаев.
— У тебя достаточно детских вещей? — спросила Эрда у Йордис.
— Хельга отдала мне вещи после своих детей. Кроме того, Комиссию по снабжению наконец уведомили о моем переезде из Бё. Меня поставили на учет в Экснесе, и теперь я могу получить карточку на промышленные товары, — сказала Йордис.
— Между прочим, а вы знаете, что теперь я ведаю здесь всеми карточками? — засмеялся Ханс.
— Тебе повезло, что ты получил место в Комиссии по снабжению вместе с Бьярне, ведь Йордис после родов больше не сможет работать на почте, — заметила Эрда.
— Эрда, твои булочки просто тают во рту, — сказала Йордис, собрала пальцами золотистые крошки и отправила их в рот.
— Бери еще, тебе надо есть за двоих! Не стесняйся, для детей я отложила, они свое получат, когда придут с улицы. — Эрда улыбнулась. Глаза ее сияли. Словно там, где была венская сдоба, не могло быть никакого горя.
— Что вам помешало купить тот дом, который продавался? — спросил Бьярне и посадил на колени хныкавшего малыша.
Йордис не поднимала глаз от скатерти. Вышивка крестом растрепалась. Тому, кто видел ее впервые, трудно было понять, что на скатерти был вышит красный цветок.