Силой воли я подавил в себе эти упаднические мысли и уже бодрым голосом сказал:
— Серж! Ну, ты и страшен, бродяга! В прежние времена тебя без всякого кастинга взяли бы на роль зомби в любом голливудском фильме — ужасов.
Он обиженно закусил губы и надтреснутым, скрипучим голосом ответил:
— Да! А вы себя-то давно в зеркале видели? И вообще, я своей Наташке и такой нравлюсь, а мнения других меня не интересуют.
После этого он отвернулся, и начал с деловым видом что-то разглядывать на приборном щитке ГАЗона. Я его хлопнул по плечу и уже другим тоном произнёс:
— Малой, не обижайся! Мы все сейчас такие, но зато живые! А что кожа обморожена, так это ерунда, в тёплых краях отрастёт новая.
В это время из рации донёсся голос Саши:
— Серёга! Сейчас все поворачивают к тебе. Буди Батю, минут через десять подъедем. Я предупредил наших дам, чтобы начинали готовить обед. Думаю, раз вдвое суток супчик похлебать надо, а то всё внутри слипнется нафиг. Устроим заодно совещание — что будем делать дальше. С таким расходом — топлива может и не хватить до Баку.
Вместо Сергея рацию взял я, и нарочито строгим тоном сказал:
— Приём! Санёк, вы, что там засоряете эфир. Поспать, блин, не даёте! Скажи Флюру, что с его голосом только в общественном туалете кричать — занято.
Из динамика донеслись отдалённые звуки смеха. Я между тем продолжил:
— А насчёт супчика ты прав — организм, он не железный, надо иногда его и побаловать. Тем более, в кунге, наверное, тепло и там — женщины.
Хохотнув, я закончил:
— Да и в полный рост можно будет встать, хоть немного размять кости. Не мешает и Колю пропустить по кругу — вставить ему пистон за такие расчёты. Какого чёрта он не учёл, что при таком морозе расход топлива будет гораздо выше. Ладно, за обедом всё обговорим, а сейчас всех ждём. С минуты на минуту наша таратайка заглохнет.
После этого, я передал рацию в руки Сергея, а сам закрыл глаза и откинулся на спинку пассажирского сиденья. В голову опять полезли мысли об истории нашей жизни после катастрофы. Возникла как живая сюрреалистичная картина её последствий: развалины домов в Пущино после сильнейшего землетрясения, случившегося в результате взрыва Йеллоустоунского супервулкана, который располагался в такой, казалось бы, далёкой Америке; трупы жителей соседней деревни, отравившихся вулканическими газами и, как приговор звучавшие слова немногих, всё ещё работающих радиостанций:
— По мнению специалистов, мощность взрыва вулкана эквивалентна десятку тысяч Хиросим. По наблюдениям, которые ведутся из космоса, в небо, на высоту до ста километров взметнулись столбы раскалённых газов, пепла и каменных обломков. Одновременно пирокластические потоки мчатся вдоль поверхности земли.