Не отпуская удивления со своего лица, я снова промолчал в ответ, не желая наговорить чего-нибудь лишнего.
— Где ты был вчера вечером? — Наконец прозвучало от Оли.
— Я был дома. — Хоть и невольно, но немного виновато ответил я.
— А сегодня целый день, что ты делал?
— Я был на работе, я же написал тебе.
— Когда ты мне написал? Когда я уже начала твои поиски, тогда ты мне написал? — Продолжала возмущаться Оля.
От ее беспричинного, по моему мнению, недовольства, меня потянуло на улыбку. Но, я как мог, пытался сдерживать серьезный вид. Теперь я стал понимать суть ее неожиданного прихода. Похоже, моя невнимательность вчера, навела Олю на мысли, что я проводил время, совсем не в одиночестве, что как бы подтвердилось моим полудневным игнорированием ее, сегодня. В итоге, она решила сама, лично, убедиться, действительно ли я нахожусь сам. Иначе, зачем было "врываться" ко мне, и проверять мою комнату и кухню. Предположение, конечно, примитивное, но другого в голову мне ничего не пришло.
— Да нет, Олечка, — Как можно ласковее произнес я, делая отельный акцент на ее имени, — Вчера, просто я рано лег спать, а сегодня, у меня был напряженный день. Тем более что утром я не написал тебе нарочно, зная, что ты, скорее всего, спишь. Ну, прости, что моя осторожность, и где-то невнимательность, заставила тебя волноваться. Обещаю, впредь этого не повториться.
— Во сколько рано, ты лег вчера спать? — Начался допрос.
— Я не помню, — Я пожал плечами, — Я смотрел телевизор и уснул. А когда проснулся, было уже 2 часа ночи. Не стану же я тебе писать в такое время. — Как-то, даже непривычно было отчитываться, и тем более оправдываться в том, что реально было — я действительно рано лег спать вчерашним вечером.
— Рома, понимаешь, ты сам сказал только что, что ты невнимательный. Ты просто, не подумал обо мне и все. А утром, мог бы и написать мне, раз уж вчера ты проспал — ничего страшного не произошло бы, если бы я проснулась.
У меня не оставалось других вариантов, как принять виновную сторону, иначе, разговор бы еще долго длился:
— Хорошо, Олечка, я был не прав. Я больше так не буду, честно-честно! — Я присел на корточки возле Оли, и поцеловал ее руку. — Не дуйся, слышишь? Я буду хорошо себя вести. — Я еще раз поцеловал ее руку, потом, положив свою голову, ей на колени, обнял ее за талию.
— Подлизываешься, как котяра! — Строго, но дружелюбно прокомментировала мои действия Оля. Потом, погладив меня по голове, добавила, — Не хотел он меня будить!
— Мр-мяу! — Сымитировал я того самого "котяру", которым Оля меня именовала.