Тем лучше. Пришла пора оставить коттедж. Без доступа в сад она вряд ли смогла бы вынести жизнь в Чёренгорбе. Уж точно не теперь, без Розы.
Элиза перешагнула через строительный мусор, оставшийся от двери, обогнула яму и вошла в тайный сад. Густо пахло жасмином и яблоневым цветом. Лозы забрались на самый верх сада и переплелись, образовав зеленый полог.
Элиза знала, Дэвис будет присматривать за садом, и все же эта мысль не грела. У него и так полно хлопот, а на сад, если серьезно к нему относиться, нужно тратить немало времени и любви.
— Что с тобой станет? — тихо спросила Элиза.
Она взглянула на яблоню и почувствовала острую боль в груди, словно из нее вырвали кусочек сердца. Она вспомнила день, когда вместе с Розой посадила дерево. Как много у них было надежд, как много веры, что все будет хорошо! Элиза не в силах была даже думать, что Розы больше нет.
Что-то привлекло взгляд Элизы. Клочок ткани торчал из яблоневой листвы. Она обронила носовой платок, когда в прошлый раз была здесь? Элиза опустилась на колени и приподняла листья.
Маленькая дочка Розы крепко спала под ними на мягкой траве.
Словно интуитивно почуяв вторжение, девочка пошевелилась, моргнула, открыла глаза и посмотрела на Элизу.
Айвори не подпрыгнула, не вздрогнула, не повела себя как дитя, застигнутое малознакомым взрослым врасплох. Девочка лишь широко улыбнулась, зевнула и выползла из-под ветвей.
— Привет, — сказала она, вставая перед Элизой.
Элиза удивленно глядела на нее, радуясь, что девочке нет дела до удушливого диктата хороших манер.
— Что ты здесь делаешь?
— Читаю.
Элиза вздернула брови — девочке было всего четыре года.
— Ты умеешь читать?
Айвори замешкалась, затем кивнула.
— Покажи мне.
Девочка упала на четвереньки, метнулась под яблоневый полог и достала свой экземпляр волшебных сказок Элизы. Тот, который Элиза пронесла через лабиринт. Девочка открыла книгу и начала дословно пересказывать «Глаза старухи», убедительно водя пальчиком по тексту.
Элиза скрыла улыбку, когда заметила, что движение пальчика и голос не совпадают. Она вспомнила собственную детскую способность запоминать любимые истории.
— Почему ты здесь? — спросила Элиза.
Девочка перестала читать.
— Все остальные ушли. Я видела их через окно. Блестящие черные кареты ползли по дорожке, как цепочка деловитых муравьев. А я не хотела оставаться одна в доме. И потому пришла сюда. Мне здесь очень нравится, в вашем саду.
Ее взгляд опустился на землю. Она знала, что переступила черту дозволенного.
— Ты знаешь, кто я? — спросила Элиза.
— Сочинительница.
Элиза улыбнулась.