— Если не возражаете, теперь вы, доктор Семмик.
Пожелтевшее от возраста лицо Семмика стало мрачным. Он был стар и знал, что запись волновой функции его мозга покажет это. Семмика вообще смущало нежелательное вторжение в его мозг.
Затем пришла очередь Турбора, спокойно и неподвижно просидевшего в кресле все время, пока шла запись.
Сменивший его Мунн вздрогнул при первом прикосновении электродов и все оставшиеся пятнадцать минут просидел, закатив глаза, словно хотел повернуть их назад и посмотреть сквозь затылок, что с ним делают.
— А теперь… — извиняющимся тоном сказал Антор, когда все было окончено. — В этом доме находится еще одна персона.
Нахмурившись, Дарелл спросил:
— Моя дочь?
— Если вы помните, я предлагал, чтобы сегодня вечером она осталась дома.
— Для энцефалографического анализа? Великая Галактика, с какой стати?
— Я не могу ничего сказать, пока не сделаю этого.
Дарелл пожал плечами и пошел наверх. Аркадия, знавшая обо всем до его прихода, выключила звукоприемник и покорно последовала за ним вниз. Впервые с того времени, когда ей в детстве делали энцефалограмму, она сидела с электродами на голове.
— Можно посмотреть? — спросила девочка, когда все было окончено, и протянула руку.
— Ты все равно ничего не поймешь, Аркадия, — сказал доктор Дарелл. — И Вообще, не пора ли тебе спать?
— Да, конечно, отец, — послушно ответила она. — Спокойной ночи всем.
Аркадия взбежала наверх и бросилась в постель, почти не раздеваясь. Благодаря звукоприемнику Олинтуса, стоящему у подушки, она чувствовала себя героиней детективного фильма и вовсю наслаждалась этим.
Первые слова, которые услышала Аркадия, принадлежали Антору.
— Ваши анализы удовлетворительны, джентльмены. И девочки тоже.
«Девочки» — с отвращением подумала она и в темноте скорчила Антору гримасу.
Антор открыл свой чемодан и достал из него несколько дюжин пленок с записями моделей мозга. Это были не оригиналы, и чемодан был заперт не на обычный замок.
Если бы ключ держала чужая рука, то содержимое чемодана быстро и бесшумно превратилось бы в груду пепла. Вынутые из чемодана пленки в любом случае становились пеплом через полчаса. Но пока этого еще не произошло, Антор заговорил:
— Здесь у меня записи моделей мозга некоторых незначительных чиновников с Анакреона. Вот эта — психолога из университета на Локрисе, эта — промышленника с Сивенны. Остальное вы сами увидите.
Все пододвинулись ближе, но для них, за исключением доктора Дарелла, это были лишь тонкие линии на желтой бумаге. Доктору они кричали тысячами различных голосов.
— Я хочу обратить ваше внимание на это плато в зоне вторичных волн во фронтальной доле, — Антор показал рукой, — которое присуще всем этим записям. Не воспользуетесь ли вы Аналитическим Правилом, чтобы проверить мои данные?