— Ну, конечно, — бодро заверил ее Мунн. — Только, видишь ли, это была бы не совсем честная история, как ты считаешь? Никогда невозможно добиться уважения, если что-то скрываешь, Аркади.
— Ерунда! Кому нужно это уважение?
Она была в восторге от дяди: все эти дни он называл ее только Аркади.
— Мои романы будут интересными, будут хорошо распродаваться, и я стану знаменитой. Что толку писать книги, если их невозможно продать и стать знаменитым. Я вовсе не хочу, чтобы меня знали только какие-нибудь стариканы-профессора. Пусть все знают! — глаза девочки заблестели от удовольствия при этой мысли, и она устроилась поудобнее. — Честно говоря, как только отец мне позволит, я слетаю на Трантор, чтобы собрать материал по истории Первой Империи.
— Вот как?
— Угу. Моя бабушка… ты ведь знаешь, Бейта Дарелл, ты о ней слышал… Так вот, она была когда-то на Транторе с дедушкой. Если откровенно, то именно там они остановили. Мула, в те времена, когда вся Галактика подчинялась ему. И мои родители тоже отправились туда, как только поженились. Там я и родилась. Я даже жила там, когда моя мать умерла, хотя мне было всего три года и я почти ничего не помню. Ты был когда-нибудь на Транторе, дядя Хомир?
— Нет, вряд ли могу этим похвастаться.
Он сидел, откинувшись на жесткую спинку стула, и слушал. Калган был близко, и ему снова стало не по себе.
— Разве это не самый романтичный мир? Отец говорил, что при Станнеле на нем жило столько народа, сколько сейчас живет на пяти планетах. Честно говоря… Хомир!
— Да?
— Почему бы нам просто не слетать туда, когда мы покончим с делами на Калгане?
Лицо Мунна снова приняло деловое выражение.
— Что? Пожалуйста, не начинай снова. Мы летим по делу, а не ради удовольствия, прошу это не забывать.
— Но это и есть дело! — взвизгнула Аркадия. — На Транторе наверняка огромные запасы всякой информации. Как ты думаешь?
— Не думаю, — Мунн поднялся. — А теперь отойди от компьютера. Нам осталось сделать последний прыжок, а потом можешь сесть обратно.
По крайней мере в одном ему будет лучше, когда они приземлятся, — не придется спать на холодном металлическом полу.
Из всех населенных планет Галактики у Калгана, несомненно, была самая уникальная история.
Сначала Калган завоевал широкую известность во всей Галактике как планета наслаждений. Это произошло еще за двести лет до рождения Хари Сэлдона, и причиной тому явился тот факт, что на нем торговали удовольствиями, причем с огромным успехом.
Так было до Мула. Затем к ногам захватчика, которого не интересовали иные удовольствия и развлечения, кроме завоевания, пал и Калган. Все планеты были для Мула одинаковыми.