Франс прикусил губу, исподлобья разглядывая собеседника, а потом внезапно решился:
— Хорошо, господин полковник, вы меня убедили. Пускай эти денежные мешки наряжаются в самые дорогие наряды и приходят в мой дом. Я нарисую их портреты. — Он сделал паузу и невинно добавил: — Только потом на меня не жалуйтесь. Я вас предупредил.
Бургомистр, уже успевший успокоиться, подскочил на стуле:
— Что ты задумал, проклятый цыган? Хочешь нарисовать их еще более мерзкими, чем они есть на самом деле?! Прости меня, Господи, — добавил он шепотом и перекрестился.
— Нет, — ответил Франс, сохраняя все тот же невинный взгляд. — Клянусь вам, господин полковник, я нарисую их такими, какие они есть.
Бургомистр поднялся со стула.
— Слава богу! Ладно, мне пора идти, я и так потерял на уговоры все утро. Значит, я скажу заказчикам, чтобы они обязательно пришли к тебе… — Бургомистр немного помедлил. — Завтра?
— Завтра, — повторил Франс, кивая.
— И ты нарисуешь их портреты, не исказив ни единой черты?
— Ни единой.
Бургомистр подошел к собеседнику вплотную, дернул его за прядь волос и заговорщически прошептал:
— И сдерешь с них хороший гонорар, не так ли, господин плут? — Он подмигнул и засмеялся. — Ладно, ладно, здесь я тебе не указчик. Можешь назначить такую цену, какую пожелаешь. Чем больше денег выложат эти господа, тем лучше они будут спать по ночам. Вперед, Франс.
Николас ван дер Мер, пыхтя, спустился с лестницы и покинул дом Франса Хальса. Хозяин проводил гостя до дверей и вернулся в мастерскую. Достал чистый, хорошо просушенный холст, закрепил его на подрамнике и мрачно ухмыльнулся.
Добро пожаловать, господа новые голландцы!
Эта разновидность богачей появилась в Голландии совсем недавно, но успела снискать дурную славу непомерным чванством и глупым бахвальством. Виллем ван Хейтхейсен происходил из почтенной семьи, торговавшей овощами. Его отец, Якоб ван Хейтхейсен, за двадцать лет удесятерил семейные капиталы, наладив оптовую поставку голландских овощей в соседние страны. Флот Хейтхейсенов пополнился пятью новыми кораблями и начал совершать рейсы в далекую Индию. Торговля пряностями считалась в Голландии одним из самых прибыльных занятий. Конечно, был и риск. Испанцы и португальцы ревниво сторожили пути в восточные страны и захватывали чужие торговые суда, осмелившиеся посягнуть на их монополию. Но недавно голландские корабелы придумали новый тип судна. Их назвали флейтами за необыкновенно узкий корпус и три мачты вместо привычных двух. Такие суда обладали повышенной маневренностью и развивали огромную скорость. Громоздкие каравеллы противников не могли угнаться за юркими изящными флейтами. К тому же могущественная Ост-Индская компания начала страховать торговые риски. Уставный капитал 6,5 миллионов гульденов позволял купцам чувствовать себя в безопасности. Все больше торговых караванов отплывали в Индию, к островам Малайского архипелага, к Малабарскому побережью и острову Ява. Восточные властители охотно заключали торговые сделки с новыми европейскими посредниками. Голландские купцы не только покупали оптом пряности по самой выгодной цене, но еще делились с другими народами своим опытом торговли. Никаких пушек, никаких вооруженных отрядов — маленькая Голландия не могла этого себе позволить. Голландские купцы везли на своих судах лишь одно оружие, всегда бьющее без промаха, — обоюдную выгоду.