— Мне придется вас задержать, — произнес следователь.
— Задерживайте, — легко согласился Антон. Улыбнулся и добавил: — Вот и настал праздник на вашей улице!
Следователь нахмурился.
— Хотите сделать признание?
Антон пожал плечами.
— Я ничего не помню, зато теперь точно знаю, что Марка не убивал. Эту проклятую картину я бы не забрал ни за что на свете. Я ее ненавижу. — Антон снова пожал плечами. — Пишите, что хотите. Я все подтвержу.
Следователь выслушал бредовый монолог не перебивая. Сел на диван и сердито насупил брови.
— Черт, — сказал он. — В кои веки дождался праздника, и нате вам — никакого удовольствия. Мне не верится, что это сделали вы. В первый раз — да. Жену вы, конечно, своими руками не убивали, просто дали ей умереть. Я прав?
Антон отвел взгляд.
— Я прав, — ответил следователь вместо него. — Но в этот раз след ведет в другую сторону. Только куда? Антон Аркадьевич, у вас есть враги?
Антон тихо засмеялся. Следователь остановил его, подняв указательный палец:
— Минутку! Не торопитесь, подумайте хорошенько! Смотрите, как все складывается: нож взяли у вас на кухне. Отпечатки на рукоятке, естественно, ваши. Картину нашли в багажнике вашей машины. Мотивы убийства на выбор: либо ссора из-за женщины, либо корыстный расчет. Жена Халецкого рассказала о вашей… гм… связи…
— Это было сто лет назад, — перебил Антон. — С тех пор я держусь от Лины как можно дальше.
— Да, но Халецкий узнал о вашей интрижке меньше месяца назад. Полина Геннадьевна говорит, что он был сильно расстроен и даже прервал с вами отношения.
Антон кивнул. Ничего другого Лина сказать не могла, ее же просто распирает от ненависти! Ну и расчет налицо: если Антона признают виновным в убийстве, он не сможет ничего наследовать…
— Послушайте, если меня осудят, кому перейдут картины? — осторожно спросил Антон.
— Ага, поняли, наконец? — проворчал следователь. — Трудно сказать. Официально Халецкий еще не был разведен, так что все шансы у бывшей жены есть. С другой стороны, сомневаюсь, что другие наследники отступят без боя. Егор Николаевич и его сестра уже подали иски. — Следователь помолчал и спросил: — Так что? Ничего не хотите мне рассказать?
— Я ничего от вас не скрываю, — ответил Антон. — Я правда не помню тот проклятый вечер. Хочу вспомнить, но не могу. Может, попробовать гипноз? Говорят, иногда срабатывает.
— Показания под гипнозом не считаются законными.
Антон развел руками.
— Ну тогда я не знаю, как вам помочь. Извините.
Следователь с кряхтеньем поднялся с дивана, аккуратно вложил свернутый холст в тубу и сказал: