— Митинговать тоже кому-то надо, — скрывая досаду, примирительно заметил я.
Петрович посмотрел на меня каким-то особым взглядом, но ничего не ответил.
— Или у тебя свое мнение? — спросил я настойчиво.
— А что мое мнение, — саркастически хмыкнул Петрович. — Кому оно тут нужно, мое мнение!
— Ты не прав. — Я попытался надавить на его самолюбие. — Ты являешься начальником штаба, и меня интересует, что ты думаешь о происходящем.
— Вот тебя только и интересует! — вяло огрызнулся Петрович.
Я сделал заход с другой стороны.
— Не нравится мне все это! — проговорил я решительно. — Бомбилина не найти, ты сидишь подавленный. Надо заканчивать с этой затеей и прекращать выбрасывать деньги на ветер.
Угроза остановки финансирования подействовала. На время выборов Петрович, как и все другие, получал приличную зарплату. Он вздохнул.
— Мое мнение, что не выиграет он нипочем, — убежденно сообщил он.
— Почему? — Я попытался изобразить удивление. Разумеется, я не сомневался в поражении Бомбилина и отчасти был в нем заинтересован, но не собирался раньше времени открывать Петровичу карты.
— Да идейный он больно! — объявил Петрович.
— Разве это плохо для выборов? — На сей раз я удивился искренне.
— А чего хорошего? — возразил Петрович. — Идейные, они всегда злые. Они людей ненавидят. Вот возьми, к примеру, Рому нашего. Он откуда идеи берет? Из своей головы! А что у него в голове происходит? — Петрович выразительно постучал себя по макушке. — Никто не знает. Подходишь ты под его идею — хорошо. А не подходишь — значит, враг, убить тебя мало! Народ, между прочим, это чувствует. Конечно, проголосуют за него некоторые. Из озорства! Он же посадить всех обещает. У нас это любят. А так, чтоб победить — это нет!
Петрович помолчал, размышляя.
— И неблагодарный он! — прибавил он после паузы. — Разве можно так с людьми обращаться. Про себя уж молчу, а вот взять хоть тебя. Ты ему деньги возишь, так хоть бы дождался, спасибо сказал! Куда там! — Петрович безнадежно махнул рукой.
Пожалуй, в общем я был согласен с Петровичем. Но сейчас меня больше интересовала практическая сторона. До сих пор я отдавал деньги Бомбилину из рук в руки. При этом получить от него внятный отчет было невозможно. Вести записи и подсчитывать расходы ему казалось противоестественным. Мне пришла на ум одна идея. Я окинул Петровича задумчивым взглядом.
— Знаешь что, Петрович, — вдруг сказал я. — С сегодняшнего дня я назначаю тебя казначеем. Все финансы будут идти через тебя. Отчитываться будешь лично мне! Договорились?
— Давно пора, — проворчал Петрович, скрывая радость. — А то куда он тратит, никто не знает! А потом иди, разбирайся! С меня хоть спросить можно!