— Он мне много наговорил о бабушке, о том, какой она человек... Я имею в виду... — Кейти запнулась и остановилась. На ее лице отразилось замешательство. — Он сказал... он сказал, что я, как она. А я не хочу быть, как она. Я, правда, не хочу, мам!
Кейти была уже не ребенком, но еще и не женщиной. В ее глазах заблестели слезы, и лицо скривилось. Мэгги отставила в сторону детскую пищу и обошла стол, раскрыв объятия.
— О, Кейти, дорогая...
Плача, Кейти упала в раскрытые объятия матери.
— Мама, я так ужасно вела себя с тобой, прости меня.
— Это было тяжелое время для нас всех.
— Дедушка сумел показать мне, какой я была эгоисткой. Я не хочу терять любимых и не хочу быть как бабушка.
Обнимая дочь, Мэгги закрыла глаза и почувствовала прилив материнской радости. Они с Кейти пережили два чудовищных года. Временами горькие, временами сладкие. И пока Кейти прижималась к ней, горечь отступила и осталась одна сладость.
— Дорогая, я так рада, что ты вернулась домой.
— Я тоже.
— Кейти, я очень люблю Эрика. Я хочу, чтобы ты знала это. Но моя любовь к нему ни капельки не умаляет любви к тебе.
— Я знаю. Я была просто... Я не знаю, что со мной было. Я ничего не понимала, и мне было плохо. Я хочу, чтобы ты была счастлива, ма.
— Я счастлива, — улыбнулась Мэгги, теребя волосы дочери. — Он сделал меня невероятно счастливой.
Получился такой торжественный обмен репликами, и Мэгги решила, что будет уместно задать следующий вопрос:
— Может, познакомишься со своей сестренкой?
Кейти отодвинулась от матери, утерла глаза тыльной стороной ладони и спросила:
— А зачем, ты думаешь, я приехала?
Мать и дочь подошли к малышке.
— Сюзанна-банана, это — Кейти.
Мэгги вынула малютку из детского стульчика и пристроила у себя на руках. Голубые глазки Сюзанн рассматривали Кейти с искренним любопытством. Она покосилась на мать, затем на растерянную девушку, стоявшую перед ней, и, наконец, выдала слюнявую улыбку и отрыгивающий звук одобрения. Кейти нагнулась и выхватила девочку из рук Мэгги.
— Сюзанн, привет! — сказала она с восхищением. И, обратившись к матери, добавила: — Ого, глянь, дедушка был прав. У нее пиерсоновский подбородок. Мой Бог, ма. Она красавица.
Кейти осторожно держала малютку, дала ей палец, чтобы та уцепилась за него, и улыбнулась розовому личику своей сестренки.
— Оу, вау! — засюсюкала она, увлеченная игрой с малышкой.
Мэгги отошла в сторону, испытывая блаженство. Сестренки все еще знакомились, когда раздался стук дверцы пикапа и на дорожке появилась фигура Эрика. Мэгги распахнула парадную дверь и держала ее открытой, пока он не подошел.