— Похоже, тебе нужны перемены.
— Может быть.
— Со мной такое произошло шесть лет назад. Этот поступок оказался самым полезным из всех, которые я когда-либо совершал.
— Что же ты сделал?
— Вернулся обратно в Дор из Чикаго, где жил с тех пор, как окончил колледж. Когда я уезжал отсюда после школы, то полагал, что это самое последнее место на земле, куда я вернусь, но, просидев за письменным столом столько лет, я почувствовал, что у меня начинается клаустрофобия. Отец умер, и Майк приставал ко мне, чтобы я вернулся и плавал вместе с ним. Возникла идея расширить дело, купив вторую лодку. Поэтому в конце концов я сказал «да» и ни разу не пожалел об этом.
— Ты производишь впечатление очень счастливого человека.
— Так и есть,
— В браке ты тоже счастлив?
— В браке тоже.
— Это замечательно, Эрик.
Наступило молчание. Видимо, они сказали все, что нужно было сказать. Мэгги выпрямилась и взглянула на часы.
— Слушай, лучше я отпущу тебя. Черт возьми, мы уже долго разговариваем.
— Да, я догадываюсь... — Было слышно, как он потянулся и крякнул. — Я до сих пор в доме Ма, а Нэнси, по всей вероятности, ждет меня к ужину.
— Эрик, огромное спасибо за звонок. Я была рада поговорить с тобой.
— Я тоже.
— И, пожалуйста, не беспокойся. Мне сейчас намного лучше.
— Приятно слышать. Пожалуйста, звони в любое время. Если меня не окажется дома, позвони сюда и поговори с Ма. Она любит тебя.
— Может, я и позвоню. И передай ей привет. Скажи, что никто в мире никогда не пек такой вкусный хлеб, как она. Помню, мы приходили к вам после школы и вмиг разделывались с половиной каравая.
Он засмеялся.
— Она до сих пор печет и до сих пор заявляет, что покупной хлеб меня убьет. Она задерет нос, но я тем не менее передам ей твои слова.
— Еще раз спасибо, Эрик.
— Не надо благодарить. Я получил удовольствие от нашего разговора. Понимаешь, что я хочу сказать.
— Да.
Они оба замолчали, впервые за полчаса беседы.
— Ну... пока, — сказал он.
— Пока.
Помедлив, Мэгги повесила трубку. Долгое время она стояла, глядя на телефонный аппарат. Лучи послеполуденного солнца косо падали на кухонный пол, с улицы доносился приглушенный стрекот газонокосилки. Из далекого прошлого пришел образ солнца, сияющего над другими лужайками, над верхушками других деревьев, отражающегося в другой воде — не Пьюджет-Саунда, а Зеленой бухты. Мэгги медленно отвернулась от телефона и побрела к двери, ведущей во внутренний дворик. Открыв ее, она замерла, вспоминая. Его. Их. Дор. Последний школьный год. Первую любовь.
Ах, ностальгия.
Но ведь он теперь счастливый женатый мужчина. И если бы она увидела его вновь, а он, вероятно, растолстел и начал лысеть, то была бы рада, что он женат не на ней.