– Это должна сделать Пилар... дать вам что-нибудь на счастье, – с упреком в голосе сказала Кэтрин.
– Пилар? – ахнул он так громко, что она испуганно огляделась по сторонам. – О, Пилар просить бесполезно! Единственная награда, которой от нее дождешься, – это презрительная усмешка.
Кэтрин вздохнула. Стало быть, она угадала. Пилар отвергла его, и Сезар явился к ней... позабавиться или успокоить раненую гордость.
– Может, она просто умнее, – уныло прошептала девушка.
– Каталина, неужели и вы презираете меня? – заикаясь, пробормотал он с такой мукой в голосе, что она невольно смягчилась.
– Конечно нет. Но ведь вы же мужчина, Сезар! И вам вовсе не обязательно совершать какой-то немыслимый подвиг только ради того, чтобы произвести впечатление на Агвиларов.
– Конечно, с какой стати? – рассмеялся он.
– О, Сезар, – начала она и тут же осеклась. Все ее существо тянулось к этому человеку. Но если сейчас она даст волю своим чувствам, то снова окажется в его объятиях. И тогда погибла. Поэтому каменным голосом произнесла: – Мне кажется, вам лучше уйти.
– Но вначале дайте мне что-нибудь на память, – напомнил он. – Это принесет мне удачу.
Кэтрин заколебалась. Если она войдет в комнату, Сезар может последовать за ней. Ее руки скользнули к шее, на которой висел подаренный монахинями крестик. Расстегнув замок, она сняла его и протянула ему.
– Этого достаточно?
Положив крестик на ладонь, он рассмотрел его при свете луны. Потом тихо произнес:
– Более чем. Это... благословение, – и, повернувшись к ней, попросил: – Наденьте его на меня, Каталина. Своими руками!
– Как? На шею?
– А куда же еще?
Опустив голову, Сезар оттянул одной рукой ворот пуловера, а другой протянул ей крестик. Сделав глубокий вдох, Кэтрин шагнула к нему. Ей пришлось подойти к нему почти вплотную. Пару раз ее руки невольно коснулись гладкой горячей кожи, но пальцы девушки были холодны как лед. Ей с трудом удалось застегнуть крохотный замочек. Но прежде чем она успела отодвинуться, широкие ладони Сезара сомкнулись на ее запястьях. Он поднял голову, глаза их встретились.
– Один поцелуй, последний, самый целомудренный!
У Кэтрин не хватило сил отказать. Их губы снова слились, но Сезар сдержал свое слово. В этом поцелуе не было страсти, лишь ласка и нежность. Кэтрин не шелохнулась, не сделала ни единого движения, хотя сердце ее гулко стучало и она сгорала от желания снова прижаться к его груди.
Опустив руки, Сезар хрипло прошептал:
– Благослови вас Бог! – Затем резко повернулся, перешагнул через перила, спрыгнул на землю и исчез.
Вздохнув, девушка посмотрела на луну. Так вот, значит, какая она – страсть! Когда Сезар прижимал ее к груди, Кэтрин была готова на все, даже продать свою бессмертную душу. И все-таки у нее хватило сил устоять. Она по-прежнему не сомневалась, что лишь жестокость Пилар могла заставить Сезара искать утешения у нее, и это мучительно ранило ее сердце.