Джулия не заметила, когда Макс разделся. Но внезапно она почувствовала жар его обнаженного тела, и болезненно-сладкое напряжение стало почти нестерпимым. Желая поскорее слиться с любимым в одно целое, Джулия обхватила руками его спину и крепко, отчаянно прижала к себе. И в тот момент, когда губы Макса соединились с ее жаждущими, вспухшими от поцелуев губами, Джулия внезапно ощутила, как что-то упругое и твердое мягко входит в нее, наполняя все ее тело волнами чувственного наслаждения.
Какое-то время Макс оставался без движения, приникнув к Джулии. Затем, когда она нетерпеливо пошевелилась, он начал осторожные движения, постепенно ускоряя темп. На мгновение потеряв сознание от удовольствия, Джулия тихо вскрикнула и судорожно сжала его плечи. Ее глаза распахнулись и встретились с глазами Макса, погружаясь в неизъяснимое, почти болезненное наслаждение.
— Я люблю тебя, — прошептал он. — Страстно, нежно, безумно. Так, как любят всего один раз...
— И я, — призналась Джулия, чувствуя, что это сущая правда и по-другому просто не может быть.
В размеренном движении, древнем, словно окружавшая их тишина ночного леса, они устремились к вершинам чувственного экстаза. Вместе с потоками лунного света они взмывали вверх, к заоблачным манящим далям, а сверху на них проливался щедрый лунный дождь. И вдруг, на самой высшей точке этого ослепительного полета, Джулия почувствовала, как обрушивается в феерический океан, полыхающий волшебным сиянием. А в следующее мгновение мощный прилив выбросил их обоих на берег, обессиленных, растворившихся в неистовом накале своих чувств.
Прошло несколько долгих минут, прежде чем они смогли пошевелиться. Они встали и привели в порядок постель, и снова легли, тесно прижавшись друг к другу, ощущая согласное биение своих сердец, наслаждаясь блаженным покоем. Так и не разжимая объятий, они заснули — долгим, глубоким и непривычно умиротворенным сном.
Когда Джулия проснулась, Макса не было рядом. Это немного встревожило Джулию, но вскоре она успокоилась, услышав его шаги внизу. А минуту спустя он появился на пороге с подносом в руках. Джулия не сдержала улыбки, увидев в тарелках уже знакомую ей яичницу с беконом, помидорами и сладким перцем.
— Наверное, я не слишком оригинален? — спросил Макс, перехватив ее взгляд. — Следовало бы приготовить что-то изысканное, более подходящее для такого утра. Но я побоялся, что с моими ограниченными кулинарными познаниями только все испорчу.
— О, Макс, — протянула Джулия, покачивая головой, — ради всего святого, о чем ты говоришь? Я обожаю твою знаменитую яичницу с беконом и овощами. И потом, разве такие мелочи могут иметь сейчас какое-то значение?