— И теперь ты идешь убивать Паладайна? — заговорил Галадар, когда снова поравнялся с Хауком. Тот сбавил шаг, чтобы эльф смог его догнать.
— Сначала я хочу кое в чем разобраться. Это касается Золотой Ветви. И вот этого. — Хаук оттянул ворот туники, показывая часть татуировки. И, пока Галадар пялился на нее, коротко рассказал о своем странном видении башни.
— Что-то говорит мне, что я должен узнать, что это такое, — выговорил он с неохотой. — Это разрывает меня на части. И то и другое желание — оба столь сильны, что я… Ты не будешь смеяться?
Голос его дрогнул, в глазах что-то блеснуло, и Галадар, пораженный этой переменой, быстро замотал головой:
— Никогда и ни за что!
— Что месть Паладайну может и подождать. А то и вовсе его следует простить — настолько важно то, второе!
Он оборвал сам себя. Даже Ласке он бы не сказал о своих колебаниях — женщина должна быть уверенной в том, что ее мужчина всегда поступает правильно и всегда знает, что делает. Хаук привык сам решать все за себя — в крайнем случае, были командиры, которые отдавали приказы, не подлежащие обсуждению. И лишь сейчас он оказался перед выбором. И отчаянно хотел попытаться сделать два дела одновременно, загадав, что выполнить удастся только то, которое и надо было выполнять.
Вскоре они выбрались на открытое пространство, и стало заметно, что уже рассвело. Их наверняка хватились в лагере. Оставшиеся эльфы — если только они не решили дезертировать под шумок, — наверняка подсказали, в какую сторону отправились беглецы. А значит, надо было опасаться погони.
Они оказались в речной долине. Справа и слева примерно на равном расстоянии от них находились два замка, окруженные полями и садами. Возле одного было заметно около десятка домов поменьше и поскромнее. Другой высился в гордом одиночестве.
— Долина Двух Братьев, — объяснил Галадар. — Вон там живут потомки старшего, а вон там — младшего. Они не смогли поделить отцовское наследство, и оба правят тут. То есть теперь уже правят их потомки, сыновья и внуки.
Со стен их могли видеть — замки располагались слишком близко друг от друга. При желании можно было даже держать пари, сколько воинов выставят тот и другой. Но орки не остановились — они напрямик бросились к реке, которая строго посередине щеголяла дикими неухоженными берегами. Прибрежная растительность цвела буйным цветом. Стоило большого труда продраться через заросли ивняка и тростника. После чего, не утруждая себя поисками брода, и только на ходу подняв оружие над головой, орки один за другим стали входить в воду.