— Я действительно какое-то время служил князю Ирматульскому, — говорил Хаук на ходу. — Верховный Паладайн объявил меня вне закона, во-первых, за то, что я во время войны самовольно покинул вверенных мне воинов, рискнул жизнью и в результате сам чуть не погиб и стал невольной причиной гибели жителей целого города. — Он покосился на трусившего рядом Галадара и, понизив голос, уточнил: — Это единственная настоящая вина, которую я за собой признаю. Кроме того, я совершил еще два преступления, которые в глазах императора перевесили, — не убил светловолосую ведьму и, более того, вызвал императора на судебный поединок и осмелился одолеть его в бою!
— Ты сражался с… — Галадар покачал головой. У него в сознании такое просто не укладывалось. Среди эльфов довольно четко прослеживалась субординация — вассал не мог вызвать своего сюзерена на суд и тем более на поединок. Сюзерен, со своей стороны, тоже не мог сражаться открыто за свою честь. Все поединки случались между равными, так что либо два знатных лорда сами выясняли отношения, либо за них это делали поединщики.
— И еще хуже, — Хаук криво усмехнулся, незаметно переходя на орочью трусцу, — после боя я не совершил ритуального самоубийства, как следовало бы тому, кто опозорил самого императора, а совершил побег. Попутно освободил заложницу и скрылся… Тогда-то меня и объявили вне закона. А по нашим законам за преступление отвечают родичи преступника. И моего отца казнили, а мать выгнали из дома, лишив имущества. И я не знаю, что стало с моими дядьями и их семьями. Я отправился на юг, к князю Ирматульскому, и нанялся на службу с намерением переждать опасные времена. Но император не оставил попыток отыскать меня. Кто-то выдал, где я скрываюсь, и Паладайн прислал к стенам столицы своих воинов с требованием выдать меня на расправу. Так я опять оказался в бегах. Я ушел от князя, спрятал жену в надежном месте и отправился по своим делам. Я должен отомстить за смерть отца. Того, кто пролил его кровь, я уже убил — вы все это видели. Теперь очередь императора. Но прежде…
— Так про князя — это правда? — задыхаясь от быстрого бега, выговорил Галадар.
— Да. То, что в Ирматуле княжит Терезий, и то, что мы все, — Хаук мотнул головой на своих спутников, — все когда-то были его наемниками. Правда и то, что над Терезием действительно тяготеет заклятие, но вот снимать его нас никто не просил. И, правду сказать, никто из нас не знает, можно ли его вообще снять. И нужно ли снимать! Это не мое дело. У меня своя война и свой долг.
Он ненадолго замолчал, резко ускоряя бег, чтобы одолеть склоны оврага, густо заросшего ежевикой. Орки без слов последовали за ним, эльфы слегка замешкались — они не привыкли ломиться напролом и сначала нашли более удобный спуск, присоединившись к оркам чуть позже.