И зуб даю, она не просто магией усилена, но и для защиты от колдовства приспособлена. Ничего ведь через нее ясновидением различить не получается…
– Шапки, говорю, сняли быстро! – рявкнул караульный и распорядился: – По одному подходите!
– Иди!
И стянувший кепку Напалм подтолкнул Алекса через нарисованную на полу красную линию.
– А почему я? – подался назад парень.
– Ну чего вы как дети маленькие?!
Я первым подошел к двери и поморщился, когда выступивший из тени то ли священник, то ли монах макнул кисточку в баночку со святой водой и стряхнул ее мне в лицо. Потом перекрестил и потребовал:
– Следующий!
– Чего это? – недоуменно фыркнул пиромант. – Что за мракобесие?
Шумов быстро пихнул его под ребра и посоветовал:
– Рот закрой.
Напалм злобно глянул на парня, но заткнулся и молча подошел ко мне. И лишь когда священнослужитель закончил с нами, пиромант вытер с лица святую воду, натянул кепку и пожаловался:
– И так холодно…
– Пропускайте, – разрешил караульному священник.
– Ефим Васильевич их еще не смотрел, – покачал головой невысокий, крепкого сложения парень в овчинном полушубке.
Священник ничего не ответил и отправился восвояси.
– Ефим Васильевич – это кто? – уточнил Напалм. – Раввин?
– Колдун, – не оценил шутки караульный. – Деньги покажите.
– Зачем еще? – забеспокоился я.
– Безденежным у нас делать нечего.
– Логично.
Я выгреб из внутреннего кармана выданные Линевым монеты и продемонстрировал их караульному.
– Нормально, – кивнул тот.
– Кто там еще, на ночь глядя, приперся? – раздалось вдруг в дальнем конце коридора.
– Из Форта, – обернулся к колдуну караульный. – Но мало ли чего? Лучше гляньте, Ефим Васильевич.
– И нет мне покоя от вас ни днем, ни ночью! – Худощавый колдун смерил нас пристальным взглядом и задумчиво почесал мочку уха: – Двое уников. Пиромант и медиум.
– Ясновидящий, – поправил я его.
– Хрен редьки не слаще, – хмыкнул Ефим Васильевич и махнул рукой: – Пропускай, пожалуй.
– Заходите, – отпер решетку караульный.
Я глянул на темные провалы бойниц в стенах коридора и поежился. Так дернешься – и изрешетят за милую душу.
– Нам бы остановиться где, – сразу же озадачил Шумов сопровождающего.
– Не проблема, – кивнул тот и предупредил: – Ружье придется сдать.
– А пистолет? – уточнил я.
– Нет, только ружье. – Караульный провел нас в небольшую комнату, сплошь заставленную оружейными сейфами. – Ставь, и пошли.
Я убрал свою двустволку в первый попавшийся железный шкаф, кинул туда же патронташ и запер дверцу.
– Ключ у меня остается?
– Ага.
– Слушай, как тебя… – вновь пристал к караульному Шумов.