– А почему бы и нет? – вдруг обиделась Юля за медсестру. – Ты думаешь, она всю жизнь будет сидеть возле тебя и слепо обожать, пока ты крутишь романы с замужними женщинами? Она имеет такое же право на личную жизнь, как мы с тобой, и ничего странного, что ее избранником оказался мой муж. Он мужчина не из последних.
Дубикайтис молча сидел на кушетке, сосредоточенно глядя в пол. Казалось, предполагаемый роман Елизаветы занимает его больше, чем собственные отношения с Юлей.
Глядя на него, она вдруг почувствовала, как радость, переполнявшая ее весь день, куда-то улетучивается.
– Он, конечно, не последний, но женатый, а Лиза никогда бы не пошла на такую связь. Не знаю уж, что тебе там примерещилось, но в отношении ее будь спокойна.
Нужно рассказать ему о подслушанном телефонном разговоре, вдруг он поможет выяснить имя соперницы? Вдруг точно знает, что у Филиппа роман с Катенькой, или, как в настоящем детективе, назовет женщину, которую Юля вовсе не брала в расчет. Коковцеву, например. Откроет страшную тайну, что ее запои – всего лишь маскировка, на самом деле она бегает на свидания к Филиппу.
Но у Юли внезапно пропало всякое желание откровенничать. «Кажется, я переоценила его чувства», – подумала она.
– Саня, я вовсе не стремлюсь опорочить репутацию Елизаветы. Я просто хочу сохранить наш роман в тайне.
«Пусть он скажет: „Не надо в тайне, я хочу на тебе жениться!“»
Но он только кивнул.
Она почувствовала, что к глазам подступают слезы.
– Может быть, мы с тобой зря все это затеяли? – Юля очень старалась, чтобы голос не сорвался.
Он серьезно посмотрел на нее:
– Ты права. Рано или поздно мы себя выдадим, и кто-то обязательно донесет твоему мужу. А я слишком хорошо отношусь к тебе, чтоб сеять в твоей семье раздор.
«Давно все без тебя посеяно», – мысленно огрызнулась Юля и заплакала.
– Что ты, что ты! – Дубикайтис порывисто обнял ее. – Юля, прости, если я тебя обидел… Не плачь…
Но она вдруг заревела в голос, по-детски вцепившись в него и размазывая слезы по его халату.
– Юлечка… ну что мне сделать, чтобы ты успокоилась?
Он гладил ее по голове, она доверчиво прижималась к нему, и все терзания последних дней куда-то уходили. Она вдруг поняла, что совсем не обязательно обладать тем, что любишь. А они с Саней, конечно, любили друг друга. Но это была не та любовь, которая связывает мужчину и женщину воедино.
Она перестала плакать, а он все бормотал что-то ласковое, успокоительное, его рука нежно ласкала ее шею…
Сделав над собой усилие, Юля вскочила с кушетки и улыбнулась сквозь невысохшие слезы: