– Это что же делается, Бориска? – одними губами еле слышно прошептал царь.
– Я так мыслю, что сие есмь третий знак от господа, – предположил Годунов. – Знать, подьячий был и впрямь повинен в тех грехах, в коих каялся пред тобой. – И с неподдельной тревогой в голосе заметил: – Боюсь я за тебя, государь. Еще раз попытаешься супротив небес пойти и…
– Я ишшо не обезумел, – хмуро ответил тот, надменно вскинул голову и резво вскочил на ноги. – Бориска, нынче же надобно вклад по сто рублев отвезти в Чудов монастырь, Богоявленский, Симонов, Девичий, Троицкий, Волоцкий… – Он на секунду замешкался, прикидывая, куда бы еще.
– Может, нищим раздать? – осторожно спросил Годунов.
– Нищие тут ни при чем, – сердито отмахнулся Иоанн. – Мне от кого знаки пришли? Вот ему и заплатим. Снизошел.
М-да-а, ничего не скажешь, оригинальная вера. Я хоть и не религиозный человек, но так хамски с богом поступать никогда не стал бы. Впрочем, пес с ним. Нет-нет, я имею в виду царя, а то вы еще подумаете, что я лишен благодарности за свое спасение. Хотя все равно странно. Ну не верю я в чудеса… и правильно делаю.
Бомелий, которого царь на всякий случай отрядил вместе со мной в качестве сопровождающего до подворья Воротынского, наказав пробыть там со мной до вечера, чтоб потом все обсказать, пояснил технику произошедшего чуда. Спустя несколько минут после того, как я лег в постель, он присел у моего изголовья и, еще раз опасливо оглянувшись на плотно закрытую входную дверь, вполголоса поинтересовался:
– А что сам светлейший князь мыслит о чудо, кое с ним быть, и о свой необычный спасение?
Я посопел. Врать, что я уверовал в знак, знамение и прочее, не хотелось, но и выказывать сомнения в божественном промысле тоже чревато. Осталось неопределенно пожать плечами, и пусть себе понимает как хочет. В конце концов, я не обязан отвечать этому полулекарю-полуотравителю.
– Стало быть, князь не верить в чудо, – с легкой укоризной констатировал Елисей, и тут же последовало неожиданное продолжение: – И правильно делать.
Я недоуменно уставился на него.
– От моего зелья человека не спасет даже сам сатана, – горделиво заявил он, внезапно начав говорить практически правильно, без искажения родов, падежей и прочего. – Я же говорил, князь, что запомню тебя. Вот и свиделись. А долг я помню, так что ныне мы квиты. Жизнь за жизнь.
– А… как же собака? – вспомнил я несчастную псину.
– Если бы я не полил второй кусок хлеба остатками из твоего кубка, а скормил его так, она бы все равно сдохла, – пояснил Елисей. – Та краюха уже была пропитана отравой, а в вине ее вовсе не было. А что до подьячего, то тут еще проще – я постоянно принимаю противоядия. Государь Иоанн Васильевич – человек непредсказуемый, посему лучше попытаться себя немного защитить заранее. – Он несколько вымученно улыбнулся, громко рыгнул – видно, даже регулярный прием противоядий не полностью помогал справиться с отравой, и поучительно заметил: – Но впредь я бы посоветовал тебе быть осторожней. Чудо может хорошо помочь, особенно если как следует подготовлено, только не след забывать, что случается оно не каждый день.