— У него неважные дела в бизнесе, закусочных слишком много на побережье.
— Я понимаю, но он словно забыл обо мне. Я не жду, что мы пойдем развлекаться, я понимаю все его трудности, но хотя бы в саду вечерком мы могли бы посидеть вместе? Не знаю, зачем я тебе все это говорю? Ты не обращай внимания, я просто устала, мне нужно устроиться на работу, наверное, — мама торопливо вышла из комнаты.
Я опустила кисти, не думая о том, что сохнет краска. Мне казалось, что у меня хоть и много проблем, но в одном порядок — есть дом, семья, уверенность в завтрашнем дне, а главное мама счастлива. Отдыхает, шьет в свое удовольствие, не ради копеек, а для души. Хоть они все время говорят об экономии, но раньше мы жили намного хуже, не то, что минералка и фрукты, заварка для чая не каждый день была. Ан нет, все намного сложнее, чем мне казалось. Я никогда не думала, что может случиться, если дядя Сережа и мама разлюбят друг друга. Интересно, как бы это восприняла Лена?
Жора явился в среду с огромной коробкой, укутанной в старую простынь, и на все вопросы одноклассников угрюмо отмалчивался, строго следя, чтобы никто к ней и близко не подходил. Я-то знала, что там каравелла, пират и замок, но тоже молчала раз он так этого хотел. Лишь когда не в меру строгая химичка потребовала «выбросить этот хлам», я не выдержала и сказала:
— Это очень ценный и хрупкий экспонат для школьной выставки.
Жора бросил на меня свирепый взгляд, но химичка смирилась с присутствием коробки под нашей партой, и мой сосед удержался от комментариев. Свои картины я с утра пораньше отнесла в кабинет к Амине Михайловне, и сейчас меня немного беспокоила рука рыцаря — масляные краски сохнут очень долго, два дня явно не достаточно.
Но все обошлось благополучно. Никто не позарился на старую коробку с бесценными скульптурами, мои картины не размазались, и, хоть мы здорово поспорили с ребятами, помогавшими оформлять зал, все получилось как мы хотели — дама и рыцарь рядом с замком, пират рядом со своим кораблем, каравелла на фоне морских пейзажей.
— Убей меня Бог, если я понимаю, зачем скульптуру ставить рядом с картиной, в жизни не слышала о такой композиции, — ворчала Амина Михайловна, вмешавшись в наш спор.
— Поверьте, они созданы друг для друга, — улыбнулся Жора, — я решил участвовать лишь когда понял это.
Амина Михайловна покосилась на меня, чуть заметно усмехнулась и притворно сердито проворчала:
— Делайте что хотите.
Утром, в день выставки, я так волновалась, что не могла толком уложить волосы. В конце концов махнула рукой и заплела косу. Удивительно, но без очков коса мне шла намного больше, по крайней мере лицо не казалось длинным и унылым. Потом я меняла наряды, рискуя опоздать, так что даже Лена, увидев меня в третьей кофточке за утро, съязвила: