Он увидел небритого флибустьера, в лапы которого попала невинная гувернантка, по каким-то причинам покинувшая дом и набравшаяся в компании матросов. Еще он увидел мужчину, который вновь, словно это уже вошло в привычку, едва не нарушил слово, данное своему единственному брату. Плут и авантюрист в дурацких щегольских сапогах, который, не имея заслуживающих уважения достоинств, пытается с помощью денег добиться благосклонности своей сестры и признания общества.
Доля секунды понадобилась Грею, чтобы рассмотреть свой собственный неприукрашенный портрет, и ему не понравилось то, что он увидел. Что ж, он, возможно, никогда не станет образцом респектабельности, но будь он проклят, если он позволит миру запомнить его таким.
Оттолкнувшись от стены, Грей сжал запястья девушки и излишне резко отстранил ее от себя. Забинтованные руки растерянно опустились вдоль платья.
— Этого не будет, — сказал он скорее себе, чем ей. Отступив на несколько шагов, он жестко растер лицо, словно пытаясь избавиться от воспоминания о ее нежных, дразнящих прикосновениях.
— Почему же нет? Разве вы не хотите, чтобы я…
— Нет. Я ничего от вас не хочу. Я не хочу, чтобы вы меня рисовали. Я не хочу, чтобы вы прикасались ко мне. Я не хочу видеть, как вы крутитесь среди матросов, отвлекая их. Я не хочу больше видеть, как вы становитесь приманкой для акул. И вообще, я больше не хочу вас видеть.
Она смотрела на него широко раскрытыми глазами. В них больше не было смеха. Но Грей еще не закончил.
— Вы, — он ткнул в ее сторону пальцем, — чертовски глупы, поэтому даже не представляете, как вам повезло. Собраться пересечь океан, и как? Без денег, без сопровождения. Вы даже не представляете, что с вами могло случиться еще там, в порту. А здесь, на корабле, вы накачиваетесь ромом в компании матросов, многие из которых еще не забыли свое пиратское прошлое, произносите непристойные тосты и вообще ведете себя как портовая девка.
София тяжело сглотнула.
— Если бы я хотел вас, — продолжил он, нависая над ней с угрожающим видом, — я мог бы переспать с вами в первую же ночь на этом корабле. И скорее всего к настоящему моменту вы уже надоели бы мне. Вы распрощались бы со своей невинностью, а вместе с ней исчезло бы и ваше обаяние.
Ее глаза распахнулись в почти неприкрытом ужасе. Пьяный блеск в них исчез.
Грей отступил на шаг, потом еще, открывая ей путь к двери.
— Так что оставайтесь приличной английской гувернанткой, мисс Тернер. Идите в свою каюту, закройте дверь на засов, заберитесь в свою койку и в своих молитвах возблагодарите всемогущего Бога за то, что я вас не хочу.