– Только в своих снах, – сказал он, окончательно одерживая над ней победу. – Но теперь, когда я увидел тебя во плоти, Джессами Дисарт, ты забудешь обо всех мужчинах на свете, включая мужа своей сестры. Я запрещаю тебе смотреть на него.
– Что? Вы не имеете права мне чего-либо запрещать, – возмущенно воскликнула она, отчаянно пытаясь скрыть восторг под маской гнева. – Мы посторонние люди. Не знаю, что, по вашему мнению, дает вам право так со мной разговаривать.
– Почему вы срезали свои прекрасные волосы? – перебил он, так резко переводя разговор на другую тему, что снова с легкостью выбил почву у нее из-под ног.
– Но... не все же я отрезала, – моргнув, начала оправдываться Джесс.
– Слишком много. Теперь вы выглядите почти как мальчик.
– Неужели как мальчик?
– Я сказал – почти! – Лоренцо послал ей ленивую улыбку, а его глаза скользнули к тому месту, где распахнулась ее блузка. – Вы вся состоите из противоречий, сокровище мое. Вы носите брюки и стрижете волосы – и в то же время надеваете туфли на высоких каблуках и тонкую блузку, которая так облегает вашу грудь. Почему вы не пользуетесь тем, что вы желанная женщина? Женщина, – он подчеркнул последнее слово, поймав ее взгляд, – которая просто не может не тосковать по мужчине.
Джесс издала недовольный возглас, опасаясь, что в любой момент из дома может появиться все семейство Дисарт, чтобы гостеприимно увлечь незнакомца внутрь.
– Не знаю, почему я говорю все это человеку, с которым познакомилась всего час назад, но я на самом деле не желаю Джона. Я знаю его много лет и действительно люблю его, но как брата. Или зятя. – Она посмотрела ему прямо в глаза. – Так что давайте забудем обо всем этом. Я бы пожала вам руку, но, к сожалению, мои руки сейчас болят.
– Очень хорошо, не будем больше говорить об этом. – Он кивнул, его лицо заметно расслабилось, и он улыбнулся ей. – И поскольку мы не можем пожать друг другу руки по-английски, то попрощаемся по-итальянски, вот так. – Он взял ее за плечи и поцеловал в обе зардевшиеся щеки. Потом поднял голову и посмотрел на нее уже без улыбки; затем, как-то беспомощно пожав плечами, наклонился и поцеловал ее в губы. Его руки все сильнее сжимали ей плечи, пока наконец он не прервал поцелуй. – Mi scusi! Это было нечестно, – неуверенно произнес он.
– Нечестно? – выдохнула Джесс.
– Воспользоваться тем, что вы ранены. Но я не мог удержаться. – Лоренцо улыбнулся, опустил руки и отошел. – Теперь скажите, когда вы приедете в Лондон, потому что увидеть вас завтра я не смогу.
– Не скоро.
– Куда вы собираетесь? – Он придвинулся ближе.