Широко улыбаясь, Люк тряхнул головой. Капельки полетели во все стороны.
— Летние ливни несут в себе необъяснимую радость.
Легко ему говорить, подумала Меган.
Неодобрительно разглядывая сквозь ресницы классически правильный профиль Люка, она подумала о том, какая это несправедливость, что он даже с мокрыми слипшимися волосами выглядит потрясающе.
Вздохнув, Меган с неудовольствием взглянула на свою длинную юбку самым неприглядным образом облепившую ноги. К сожалению, ее любимая шифоновая юбка с аппликациями из стразов, кажется, безнадежно испорчена. Меган чувствовала, как струйки влаги стекают с ее мокрых волос по шее и по спине. Ей даже не хотелось думать, на что она стала, должно быть, похожа.
Люк прислонился спиной к шершавому стволу дуба, наблюдая, как Меган стряхивает дождевые капли с мокрых волос и обнаженных рук. У нее такая светлая кожа! Руки необыкновенно хороши. Да и вся ее фигура великолепна.
— Вы когда-нибудь танцевали?
Меган удивленно подняла брови и взглянула на высокую фигуру стоявшего в тени мужчины.
— Я танцевала? Бог с вами! О чем вы говорите? — Округлив глаза, она смотрела на него с подозрением.
Отметив враждебный блеск ее глаз, Люк объяснил:
— Вы очень грациозно двигаетесь.
Меган почувствовала, как у нее запылали щеки.
— Не смешите меня.
— Это лишь простое наблюдение. Вы держитесь как танцовщица. Вот я и подумал: может быть, вы когда-нибудь занимались...
— Не хватало, чтобы я занималась танцами! — возмутилась Меган — Я ученый-исследователь!
— Одно другого не исключает. У вас, вероятно, природное чувство ритма.
Она сердито, но терпеливо начала объяснять:
— Когда я была ребенком, меня, конечно, водили на танцы. Еще я немного занималась пением. Говорили, что это поможет мне справиться с астмой.
— И как? Помогло?
— Во всяком случае, мне стало гораздо лучше.
— Вы дрожите, — заметил Люк, когда она вздрогнула от порыва ветра. — Я предложил бы вам свой пиджак. — Он усмехнулся, отчего стал еще привлекательнее. — К сожалению, у меня сейчас нет пиджака.
Меган невольно следила за его движениями. Вот он положил руку на грудь, и она снова поразилась, как великолепны его скульптурные мускулы, обтянутые белоснежной футболкой. Как притягательна эта поросль в вырезе горловины...
Чтобы успокоиться, Меган глубоко вздохнула и с интересом уставилась на его башмаки.
— Но я могу отдать вам свою рубашку, если хотите.
Она даже вздрогнула от предвкушения надеть на себя то, что хранит тепло и аромат его тела. Ужасная мысль осенила ее. Неужели он понял, что она мысленно уже раздевает его? Неужели все это отразилось на ее лице?