Только две маленькие дырки в чугунном шлеме, из которых таращились на свет два вылупленных глаза.
Наследница самостоятельно передвигаться не могла. С боков ее поддерживали четыре здоровенных полуобнаженных мужика, еще двое поочередно переставляли ноги, а седьмой вертел ее головой.
— Наследница королевства и всей планеты Снурк — распрекраснейшая Джу Р Р Бенс!
При этих громогласных словах, сопровождающие будущую королеву планеты брякнулись на пол и забили поклоны.
Принцесса несколько секунд пыталась удержать равновесие, затем, что-то провизжала, и плашмя, даже не перегнувшись, рухнула на пол. Мраморный и красивый. Мордой. Лицом, то есть.
Замолкли фанфары, наступила тишина.
Положение спас бородатый мужик-папаша. Пинками он поднял прислугу, отдал пару десятков распоряжений и только после этого повернулся в нашу сторону.
— Камфуз, — пояснил он, — Им всем отрубят сегодня же голову.
Правильное решение. Цивилизованное.
Принцессу, общими усилиями поднятую с мраморного пола, подтащили к столу и усадили.
— Не правда ли, хороша? — поинтересовался ее папаша, довольно потирая руки.
— Хороша-то, хороша…, - начал было возмущаться Жорка, но его прервал паПА. Лучший специалист по общению во всей Великой Галактике.
— А не могли бы мы, уважаемые смурчане…
— Снуряне, — вежливо поправил его отец невесты визгливым окриком.
— Снуряне, — согласился паПА, — Не могли бы вы показать ее прекрасное лицо. Мы, конечно, верим, что наследница и принцесса хороша собой, но в нашем мире принято один раз увидеть, чем семь раз услышать.
Это он здорово сказал. «Лучше один раз посмотреть, чем семь раз послушать». Наверняка не сам придумал, а в своих археологических находках раскопал. Но все равно здорово. Что же скажет вторая сторона?
Вторая сторона сделала удивленные глаза, загалдели, замахали руками.
— Как можно! Позвольте! Оскорбление нации!
Бородатый их всех быстро успокоил. Мол, земляне не правы, обычаев наших не знают. Да и далеко. Сейчас не достать.
— Согласно древним обычаям Снурк, наши женщины не могут показывать никому своего тела.
— А мужу? — влез Жорка.
— И мужу, прежде всего, — бородатый выставил перед собой поднятый мизинец и наставительно продекламировал, — «А иже покаже рожу мужу, что негоже, то рожу в сажу и в стужу наружу». Методом отсечения головы у обоих супругов, — добавил он.
Но паПА не сдавался.
— И вот так она всю жизнь? — видел бы кто в этот момент лицо паПА, привыкшего к свободе.
— Именно так всю жизнь, — кивнул бородатый мужик, — И в радости и в горе. И днем и ночью. И помыться и на двор сходить.