— Вызывают они вас, — сообщил, наконец, Волк. Как завернул! Вас. А он, стало быть, вроде и не при деле. Ничего подобного. Одна компания. И отвечать все одинаково будем.
— Зажечь кормовые, поднять опознавательные, развернуть антенны, — встречать врага, так встречать. Не таясь.
Корабль выполнил команду, как и положено. Врубил все возможное освещение. Внутри и снаружи. Развернул усики антенн, взметнул в безвоздушное космическое пространство флаг.
Флаг этот лично я сам сооружал. Понимаю ведь, что любой корабль должен иметь святыню. Ради которой и умереть, и жить можно. Соорудил его из единственного свободного на борту материала. Мешка из-под сухарей. Намалевал посередине вензель свой, в виде замысловатой буквы «С», и вперед. Хорошо получилось.
— Передатчики включить, мониторы на полную яркость, команде занять места согласному штатному расписанию.
Последний пункт приказа Кузьмич выполнять отказался. Его штатное место было в камбузе с сухарями, а ими он уже объелся.
Корабль включил прямую трансляцию, мониторы засветились, и показали тех, кто окружил наш корабль.
На экране их было трое. По внешнему виду вроде люди. Головы полностью закрыты черными черепушками с гребнями на затылках. Верхняя одежда напоминает скафандры, только побольше всяких побрякушек.
— «Еконо ми цуси»? — сказал один из них и ткнул рукой, одетой в металлическую перчатку прямо в центр экрана. В меня, то есть.
Я пожал плечами, показывая, что ни черта не понимаю.
— Еконо ми цуси? — уже более грозно повторил незнакомец. И вытащил штуку, похожую на пушку.
— Цуси ми не понимай, — ответил я, и тоже вытащил ту саму железяку, с которой гонялся за Голосом в первые дни.
Черепки заволновались, загалдели, показывая на меня пальцами. Один из них рубанул себя по шее и издал неприятный хрип.
— Это якудзяне.
Я оторвался от экрана и внимательно посмотрел на Кузьмича.
— Откуда знаешь?
— Догадываюсь.
Кузьмич перелетел с моего плеча поближе к экрану, встал перед ним, растопырив ноги и заложив руки за крылья.
— Толмачом буду. Переводчиком. Понимаю, понимаю. Я ж специалист широкого профиля.
Не зря я Кузьмича с собой взял. Который раз из беды выручает.
— Чего они талдычат?
— Ясно дело. Ты оскорбил их, и они желают видеть твою голову отделенной от шеи.
— Так и сказали? — не поверил я.
— Об этом они сейчас и судачат.
— А договориться с ними можно? Я и извинения могу попросить. Спроси, Кузьмич, а!
— Поздно. Ты обозвал их речными крысами, а это даже мне обидно.
— А что за народ такой. На людей похожи, а не люди. Горшки на голову нацепили, и думают все, зауважали их. Как говоришь, их?