Когда он пробирался к Омицу, его взгляд случайно упал на айна. Невозмутимый дикарь, казавшийся несгибаемым, сейчас выглядел совсем по-другому. Его беспрерывно мутило. Стоило ему только разогнуться, как он вновь сгибался и заходился в безудержном приступе рвоты.
«Да, приятель, – без всякого злорадства подумал Артем. – Это тебе не за медведями по лесу бегать».
– На вот, выпей. – Артем протянул кувшин Омицу.
– Не буду. Ребенок.
– Как себя чувствуешь? Не тошнит?
– Тошнит, – призналась Омицу. – Но в горах бывало хуже, когда подолгу голодали. Голод страшнее бури.
– Все будет хорошо, – попытался приободрить ее Артем. – Это когда-нибудь кончится. Все шторма рано или поздно заканчиваются.
Из темного угла доносилось жалобное поскуливание. Артем догадался, что эти звуки издает купец-китаец.
– Хидейоши! Передай кувшин купцу. Пусть допивает, а то совсем раскиснет. Потом иди к сестре, поддержи ее!
В полумраке, который не мог разогнать свет фонаря, Артем не видел Ацухимэ, но чувствовал, что она смотрит сейчас на него. Он прямо-таки физически ощущал на себе ее взгляд, но решил подойти к ней попозже. Сейчас ему надо было быть рядом с Омицу.
Вскоре в трюм спустился капитан вместе с моряком, который был на корабле кем-то вроде боцмана, хотя, разумеется, так не звался, если вообще как-то специально звался.
Капитан нашел в трюмной полутьме господина посла.
– Шторм становится сильнее, господин посол.
– Будда и Сусаноо, куда еще сильнее! – вырвалось у Артема.
– Надо рубить мачты, – сказал капитан. – Иначе нас перевернет.
На капитане была соломенная накидка, с которой влага стекала почти так же, как с крыши после ливня.
– Нужна наша помощь, капитан? – без большого энтузиазма в голосе спросил Артем.
Ему не хотелось вылезать на палубу или кого-то туда посылать. Разве что необходимость заставит.
– Справимся, – уверил капитан. – А потом нам будет нужна только помощь небес.
Капитан и боцман поднялись наверх с чем-то завернутым в тряпки. Вскоре с палубы донеслись стуки, скрипы и протяжный треск.
Наверное, именно этот момент и оказался началом настоящего кошмара.
Джонку швыряло как футбольный мяч. После каждого удара волн Артем изумлялся, как их посудина еще умудряется оставаться на плаву, а не переворачивается, не разлетается в щепы, не идет ко дну! Неужели бог ветра и воды Сусаноо сегодня выступает на их стороне?! С чего бы это, чем заслужили? Какую жертву надо будет ему принести, если они выкарабкаются из этой передряги? А еще в голове зачем-то назойливо крутилась чужая, не вспомнить уже чья, фраза: «В окопах атеистов не бывает».