– Музыкальный мир – могила вундеркиндов,- сказал он, засыпая зерна в кофемолку.- Разумеется, мне было очень жаль. Даже не мечтать стать пианистом. Само собой, расстроился. Казалось, все накопленное пошло прахом. Даже захотелось как-то раствориться в чем-нибудь. Но, если задуматься, слух у меня чутче пальцев. Исполнителей лучше меня – хоть отбавляй, а вот такой острый слух еще надо поискать. Я это понял почти сразу, как поступил в консерваторию. Вот и подумал: чем становиться второсортным пианистом, мне же будет лучше стать первоклассным настройщиком.
Он достал из холодильника сливки для кофе, перелил их в фарфоровый кувшинчик.
– И странное дело. Решив стать настройщиком, я, наоборот, стал с удовольствием играть на пианино. Ведь с детских лет я изо всех сил учился играть. Мне по-своему было интересно прибавлять в мастерстве, повторяя упражнения снова и снова. Но при этом я не помню, чтобы хоть раз играл на пианино с удовольствием. Я лишь садился за клавиши, чтобы одолеть сложный пассаж. Чтоб играть без ошибок, в пальцах не путаться, восхищать людей. Но вот расставшись с мыслью о карьере пианиста, я наконец постиг радость исполнения музыки. Оказывается, музыка – прекрасна. Казалось, у меня гора с плеч свалилась. Но пока я нес эту ношу, никак ее не ощущал.
– Ты ни разу не говорил мне об этом.
– Разве?
Сестра молча покачала головой. «Может, и так,- подумал он.- Может, действительно не говорил. По крайней мере так».
– То же самое было, когда я обнаружил, что гей,- продолжал он. – Я сразу разрешил несколько внутренних сомнений, которые никак не мог уравновесить. «Вот оно как!.. Так вот по какой причине!..» И мне стало намного легче. Будто вдруг растаял туман и проступил пейзаж. После того как я расстался с мечтой стать пианистом и признался в собственной гомосексуальности, окружающие, пожалуй, во мне разочаровались. Однако я хочу, чтобы они поняли: сделав это, я наконец-то смог вернуться к собственному «я». К естественной форме себя.
Он поставил перед сестрой кофейную чашку. Сам сел рядом на диван с кружкой в руке.
– Пожалуй, мне следовало получше разобраться в тебе,- сказала сестра.- Но перед этим было бы неплохо, если ты бы нам все объяснил. Рассказал как на духу. Что ты думал в то время…
– Да не хотел я никому ничего объяснять,- перебил ее настройщик.- Хотел, чтобы меня поняли безо всяких объяснений. Особенно ты. Моя сестра.
Она молчала. Сказал он:
– В ту пору я нисколько не думал о настроении окружавших меня людей. Мне просто было не до того.
От воспоминаний голос его дрогнул. Хотелось расплакаться, но он сдержался. И продолжил: