не задумался бы и до сих пор, если бы не мой учитель.
— Ему удалось достичь полной власти над желаниями?
— Мне кажется, да.
— А где он теперь?
— Он умер.
— Жаль… — вздохнула Эвьет и через некоторое время добавила: -
Тело — это слуга, который рано или поздно убивает своего хозяина.
— Увы. Хотя нередко это делают другие.
— Что да, то да, — мрачно констатировала Эвьет, и я мысленно
выругал себя: думая о своем, я невольно вновь напомнил ей о ее
собственных потерях.
— Интересно, кто были те солдаты, что отняли последних лошадей у
селян? — произнесла меж тем Эвелина и тут же сама себе ответила: -
Наверняка лангедаргцы.
— Не хочу тебя расстраивать, но с тем же успехом это могли бы и
йорлингисты.
— Армия Льва борется за правое дело!
— А я думал, все дело в том, что Йорлинг — твой сюзерен, -
усмехнулся я.
— Ну, это, конечно, тоже важно… но вассальный долг не заставил бы
меня пойти против законов чести! У Йорлингов действительно больше прав
на престол. По женской линии они в более близком родстве с пресекшейся
династией, чем Лангедарги… хотя и в более дальнем по мужской. Но у
Лангедаргов по женской линии вообще нет ничего общего с императорами…
— Вопрос о том, насколько существенно родство по женской линии, не
имеет общепризнанного решения, — напомнил я. — Именно ему мы обязаны
двумя десятилетиями этой войны. Хотя мне всегда казалось полнейшей
глупостью решать вопрос о правителе, исходя не из его личных качеств, а
из степени кровного родства. И даже не просто из родства, а из
очередности появления на свет отпрысков одной и той же семьи. Или,
скажем, из юридических тонкостей, в зависимости от которых один и тот же
брак, породивший одного и того же отпрыска и давший ему одно и то же
воспитание, может быть признан законным или незаконным…
— Ты опасный человек, — усмехнулась баронесса, взглянув на меня.
— Я? Разве это я развязал войну?
— Войну, кстати, развязал Лангедарг!
— Вообще-то это отец нынешнего Йорлинга отказался принести ему
присягу и начал собирать свою армию.
— Ну еще бы — ведь для такой присяги не было никаких законных
оснований! Но тогда еще была надежда как-то решить дело миром. Однако
Карл подло заманил его в ловушку и убил!
— Эвьет, у меня и в мыслях нет оправдывать Карла. Но просто тот
факт, что кто-то пострадал от подлости и несправедливости, ровным счетом
ничего не говорит о его собственных достоинствах. Быть жертвой — это еще
не добродетель.
— Ну… — эта мысль явно прежде не приходила ей в голову. — В общем
ты, конечно, прав… Но в данном случае правота действительно на стороне
Льва.
— Даже если вторую половину лошадей отобрали грифонцы, то первую -