— Отныне и на веки вечные объявляю эти земли собственностью великого короля Карла Пятого. Этим мечом, щитом и всей мощью испанской армии я буду защищать новые владения против всякого, кто будет оспаривать право монарха.
— Сантьяго! Сантьяго! — ответил ему рев двух сотен глоток.
— Клянетесь ли вы отстаивать новые испанские владения и помогать мне всегда и всюду?
— Клянемся! Клянемся!
— Готовы ли вы отдать свою жизнь за меня и испанскую корону?!
— Готовы! Готовы! — в едином порыве ответило каре.
— Пусть королевский нотариус скрепит наши клятвы своей подписью и удостоверит, что отныне эти земли, все их богатства и все их жители находятся под властью короля Карла. А это селение я нарекаю Санта-Мария-де-ла-Витториа.
Солдаты зааплодировали, некоторые даже подбросили свои марионы.
Нотариус, что-то быстро строчивший пером на листе желтоватой бумаги, пристроенном на плоском камне, поднялся и вышел вперед. Он показал всем лист, испещренный мелким почерком, с размашистой подписью внизу, свернул его в трубочку, обмотал красной лентой, достал из сумки брусок воска, размягчил его над костром, стряхнул несколько капель на ленту и оттиснул перстнем королевскую корону.
— Теперь, мои солдаты, нам предстоит в очередной раз разгромить неприятеля! И пусть, гордые сыны Испании, вас не пугает его количество. В нас верят Бог и король. И кстати, — Кортес вдруг перешел на доверительный, отеческий тон, — после победы мы поделим золото, найденное в храме. Капитаны! Разводите людей по позициям.
Священники встали в воротах и подняли руки для благословения. Альварадо подошел к коновязи, принял из рук раба-кубинца повод и, горяча коня, увел своих людей за ворота, не обращая на пастырей никакого внимания. Тем осталось только торопливо перекрестить удаляющиеся крупы лошадей. Топот копыт шарахнулся от стен и заметался на пустых улицах.
Впечатленный торжественностью момента, Ромка расправил плечи и пошел к меченосцам, назначенным ему в подчинение. Он приказал им построиться в колонну по два и повел вниз, к тому месту, где пушкари выложили из остатков вчерашних баррикад гнезда для стрельбы. Именно его подразделению предстояло прикрыть их. Юноша совсем не был уверен в том, что его бойцы смогут долго противостоять натиску многотысячной армии, но делать все равно было нечего. Да эти тут еще со своим благословением. Но, помня слова князя Андрея, Ромка, не показывая раздражения, дождался у ворот, пока епископ де Ольмедо и капеллан осенят каждого солдата крестным знаменем и подставят для поцелуя свой перстень.