Прикрывая рукой срамное место, чтоб не хлестнуло веткой или не зацепило корягой, Мирослав пробирался по чащобе, размышляя о вечном. Вот если идешь по лесу в портках, то та же ветка или коряга может нанести естеству не меньший урон, а почему-то не боязно. Впрочем, сейчас было бы поделом ему! Доигрался, касатик, вот и пришлось сбегать из лагеря, попутно дав по голове самому капитан-генералу. Неаккуратно получилось. Возвращаться в испанский лагерь смерти подобно. Кортес, конечно, не станет рассказывать всем и каждому, что женщина изменила ему с диким слугой с востока, но найдет способ поквитаться.
Хотя, признаться, гнев Кортеса его беспокоил мало. Сурового воина волновала судьба парня, порученного ему. Конечно, Ромка возмужал, стал умнее и постоять за себя может. Но молод он еще, слишком горяч. А сейчас что ни день, то драка с пальбой. Как тут присмотришь, когда ходу к нему нет? Даже ножа нет, не говоря уж обо всем прочем. Надо поискать хоть талашкаланский меч или дубину с острыми осколками.
Ладно, сначала надо себя обустроить, потом и о дальнейшем подумать. Он внимательно высматривал подходящее дерево и наконец заприметил одно, похожее на пальму, на самом берегу ручейка, весело журчащего в траве.
— Матерь божья! Ты посмотри на это. — Мускулистый детина с короткой окладистой бородкой толкнул в бок своего спутника, до горла закутанного в глухой плащ, и протянул ему небольшую подзорную трубу. — Глазам поверить не могу!
Высокий выпростал из-под плаща руку в черной перчатке, взял трубу и прильнул к окуляру.
— В чем мать родила! Гол как сокол.
— Уже не совсем. Одежу мастерит.
— У него даже ножа с собой нет.
— Надо его прихлопнуть, пока он тут с голым задом!..
— Не горячился бы ты. Парня вон тоже собирался в два счета, а на деле что вышло? Хорошо, что он тебе в ногу попал, а не еще куда.
— Это случайность была, — надул губы детина. — Повезло просто. Он в меня шпажкой своей исподтишка ткнул, когда я с другими разбирался. Давай сначала этого шлепнем, а потом уж до парня доберемся и до папаши его.
— Ладно, действуй. Поосторожнее там.
— Не извольте беспокоиться.
Детина отвесил шутовской поклон, поправил на ремне кривую саблю, проверил, легко ли выходит из-за голенища небольшой нож, и заскользил вниз по склону.
Мирослав наскоро обмыл в ручье лицо и плечи, накрутил на бедра самодельную повязку и стал присматривать подходящий стволик. Он выгнул дугой одно деревце, помял в пальцах кору другого и наконец остановил внимание на смолистом звенящем стволике с шапкой листьев на самой маковке.